– Вы хотя бы знаете этих людей? – спросил я у Виктора.
– Это всё час…ти ос…нов…ного пла…на – ответил он.
Я прикрыл микрофон и сказал Келли:
– Я беру назад свои слова насчет того, что ты спятила.
Потом спросил у Виктора:
– А еще будут?
– Много, – ответил он своим жутким металлическим голосом. – Прав…да, мис…тер Крид, зло име…ется пов…сюду, и оно дол…жно быть на…ка…за…но.
Глава 9
– Я хочу увидеть здешнего Пикассо, – заявила Кэтлин.
– Значит, увидите, – сказал я.
– И метрдотеля, – сказала она. – У них ведь имеется метрдотель, верно?
– И в самом деле, имеется.
– А он надутый и сердитый? Надеюсь, что он невыносимо надутый!
– Будет надутым, если я ему чаевых не оставлю, – ответил я.
Мы сидели в лобби ресторана «Четыре сезона» в здании компании «Сигрэм» на Восточной Пятьдесят второй улице.
Она коснулась моей руки.
– Донован, это, правда, очень мило с вашей стороны, но нам вовсе необязательно ужинать здесь. Я не хочу, чтобы вы так на меня тратились. Давайте просто выпьем, посмотрим эту картину и, может быть, их мраморный бассейн. А потом съедим пиццу у «Анджело».
– Успокойтесь, – сказал я. – Я богатый.
– Правда?
– Правда.
Ресторан «Четыре сезона» знаменит и существует как бы вне времени, он вечен и непреходящ. Это единственный ресторан во всем Нью-Йорке, построенный как настоящая достопримечательность.
– Вы действительно хотите сказать, что богаты, или вы и впрямь богаты? – спросила она.
– Я достаточно богат, чтобы заказать вам все, что вам захочется.
Она рассмеялась.
– В таком случае, я хочу Пикассо!
Я уже говорил вам, что мне эта леди очень нравится?
Я сообщил метрдотелю свою фамилию и повел Кэтлин по коридору туда, где висел ковер работы Пикассо. Он висел там с самого открытия этого ресторана в 1959 году. Эта работа Пикассо высотой в двадцать два фута на самом деле создавалась как центральная часть занавеса, закрывавшего сцену. Он создал ее в 1920 году специально для первой постановки «Треуголки»[8] в Париже. Когда владелец театра разорился, он вырезал из занавеса эту центральную часть работы Пикассо и продал ее. А сегодня, когда экономика пришла в плачевное состояние, Кэтлин узнала, что ковер вроде как выставляют на аукцион с начальной ценой в восемь миллионов долларов. И нынче, видимо, для Кэтлин был последний шанс увидеть эту работу Пикассо.
– Ох, Боже мой! – воскликнула она вдруг охрипшим голосом. – Как она мне нравится!
– По сравнению с другими его работами цвета здесь довольно приглушенные, – заметил я. – Но, да, она и впрямь великолепна.
– Расскажите мне про нее, – попросила она. – Произведите на меня впечатление.
– Это темпера по холсту, – сказал я.
– Темпера? Это от слова «температура»?
– Именно так.
Она недоверчиво глянула на меня:
– Какая чушь!
– Ну, это пишется почти точно так же. Вообще-то, это подразумевает, что краски разводятся на клею, и он служит связующим элементом.
Она издала недовольное сопение:
– Какая скука!
– Окей, – сказал я. – Забудем про это. Вот вам то, что вы хотели узнать: Пикассо разложил холст на полу и писал картину кистью, привязанной к ручке от швабры. А для выписывания мелких деталей пользовался зубной щеткой.
Кэтлин захлопала в ладоши.
– Давайте дальше!
– У него ушло три недели на эту работу.
Она выжидающе уставилась на меня.
– При этом он ходил в ковровых шлепанцах, чтобы не смазать краску.
Я старался припомнить все, что когда-то читал об этой работе. Потом пожал плечами:
– Это все, что у меня осталось в памяти.
Кэтлин улыбнулась и прижалась ко мне.
– Вы отлично справились с этой задачей, – сказала она.
Мы выпили в баре. Среди посетителей, ожидающих свободного столика, Кэтлин разглядела Вуди Аллена, Барбару Стрейзанд и Билли Джоэла.
– Видите вон тех двух парней возле пальмы? – спросил я. – Это Миллард Филмор и Джеки Глизон![9]
Она фыркнула:
– По крайней мере, хоть двое знаменитых нью-йоркцев, о которых все врут, что они еще живы.
Беломраморный бассейн в центре обеденного зала окружали подходящие по сезону растения, и старший официант усадил нас под одним из них. Вдоль стен висели занавеси из крученой проволоки, они мягко и волнообразно колыхались под ветром от потолочных вентиляторов.
– Фантастика! – сказала она, оглядываясь вокруг. – Все тут такое элегантное, особенно это колыхающиеся занавеси. Они словно дышат!
– Ага, особенно они, – подтвердил я, залпом проглотил порцию бурбона и стал смотреть, как Кэтлин пьет свой мартини с гранатовым соком.
8
Балет «Треуголка» (
9
Филмор, Миллард (1800-74) – 13-й президент США; Джеки Глизон (1916–87) – американский актер-комик и музыкант.