Как и в прошлый раз, мой член все еще был очень твердым, даже когда я кончил. Я вымылся и прислонился спиной к стене ванной, чтобы перевести дыхание. Я впервые посмотрел на себя в зеркало. Мое лицо покраснело от напряжения, мое дыхание было тяжелым, и мой член сочился спермой из кончика. Я стер рму и отпустил свое мужское достоинство.
Я подождал минут десять—пятнадцать, и все равно эрекция не утихла. Поэтому я взял еще горсть салфеток и начал медленно поглаживать толстое основание члена. Во второй раз мне еще больше понравилось мастурбировать. Это не была безумная дрочильня, вызванная похотью, которую я исполнил, как только закрыл дверь. Я гладил и сжимал свой член, прислонившись спиной к стене и закрыв глаза, представляя, как тетя Сьюзан наклоняется передо мной.
Несмотря на то, что я закрыл глаза лишь на короткое время раньше, образы, мелькающие в моем воображении, быстро вывели меня на путь к другой кульминации. С финальным рывком я почувствовал, как мои ноги и спина напряглись, и сперма начала хлестать из моего члена. Мой оргазм был менее мощным, чем первый, но не менее приятным.
Когда я прибрался, я снова обнаружил, что мне нужно пописать. Когда я закончил мочиться, я вымыл руки и улучил момент, чтобы изучить себя в зеркале. Я все еще был тем же пухлым пятнадцатилетним ребенком, каким был вчера утром, но события последних двух дней во многом открыли мне глаза. Я остановился на мгновение, чтобы поразмышлять о том, что я видел и делал за последние сорок восемь часов, и я поразился всему этому.
Однако я отогнал свою задумчивость и вернулся к настоящему. Еще раз, мой бедный член был блестящим и красным, но, по крайней мере, он был вялым. Я открыл дверь, выключил свет и вышел в коридор.
Как только я вышел, я посмотрел направо и услышал движение. Я видел, как тетя Сьюзан вышла из спальни, и в тусклом свете коридора она выглядела немного взволнованной. Она жестом попросила меня пройти до кухни, что я и сделал.
В свете кухни я повернулся к ней, чтобы попрощаться за день. Я опешил, когда увидел ее. Она тяжело дышала, ее лицо и грудь покраснели. Ее волосы были слегка растрепаны, и когда мои глаза пробежали по ее телу, я увидел, что ее безволосые губы киски были опухшими и слегка розовыми. Ее киска была слегка открыта, и складки ее внутренних губ немного пробивались сквозь внешние губы.
Когда она увидела мой взгляд, она сказала: —Завтра в то же время? —так беззаботно, как только могла.
Я мог только кивнуть, смотря на нее. Она улыбнулась мне, наклонила голову в сторону и слегка пожала плечами. Я поднял руку и молча помахал ей рукой.
—Тогда до скорой встречи. Спокойной ночи, — тихо сказала она.
Я молча кивнул, взял шорты и повернулся к двери. Я хотел принять душ перед ужином, и поскольку последствия того, что только что произошло, оставили неизгладимое впечатление, я подумал, что, возможно, захочу подрочить в третий раз.
Глава 11
На следующее утро я приехал, когда тетя Сьюзан начала готовить завтрак. Я постучал в кухонную дверь, и она открыла мне. Первое, что я заметила, это то, что на ней не было бикини.
—Омлеты с ветчиной и сыром тебя устраивают? —спросила она, глядя на меня через плечо.
Я энергично закивал, улыбаясь. Я опустил глаза на ее голую задницу, потом посмотрел на ее лицо, подняв брови в немом вопросе.
Она посмотрела через плечо на свои обнаженные щеки, потом снова на меня и пожала плечами. — Я не вижу смысла, — сказала она с притворной невинностью и улыбнулся. —Кроме того,—сказала она, кивая, чтобы указать на мой пока еще вялый пенис,—я не хочу разочаровать своего верного поклонника.—
Ее глаза мерцали, когда она дразнила меня, и я просто улыбнулся и кивнул ей. Я подумал, какой долгий путь мы прошли всего за несколько дней!
Она приготовила один большой омлет и разрезала его пополам, добавляя тосты к каждой тарелке и наливая стаканы апельсинового сока. Когда мы ели, мы говорили о том, что нужно сделать в этот день.
Нашей последней важной задачей было очистить крышу и починить водостоки. Множество маленьких веток, а также несколько больших упали на крышу. Несколько из них также повредили водостоки в нескольких местах. Большинство из тех, кто повредил желоба, упали на землю (и мы подобрали их в первый день), но все еще было много ветвей и других обломков, чтобы очистить саму крышу.
Мы решили, что, наверное, будет лучше для меня подняться по лестнице, почистить и починить желоба, а потом подняться на крышу после обеда, чтобы скинуть ветки. Я решил вернуться в нашу хижину за кроссовками после завтрака, чтобы не поранить ноги о грубую черепицу крыши.