Когда мы наконец-то закончили и у меня было время подумать, я начал волноваться. Мне очень понравилось работать со Сьюзан. Очевидно, я наслаждался ее телом, и я наслаждался тем, как она заставила меня чувствовать.
Но мысль о том, чтобы больше не проводить с ней время, заставила меня почувствовать себя... напуганным. Трудно объяснить, что я чувствовал к Сьюзан. Она была жизненно важной частью моей жизни, которую я никогда не отпущу, по крайней мере, в моем сердце.
Но я не связывал то, что обычно ассоциируется у меня с любовью со Сьюзан. Я просто не мог представить, что мы поженимся и заведем детей.
Во-первых, она уже была замужем, и ее дети были старше меня. Во-вторых, я был на двадцать три года моложе ее. И пятнадцать лет, это довольно большой разрыв. Это была не школьная влюбленность. Я знал, что хочу защитить ее от неприятностей. Я хотел убедиться, что она в безопасности. Ее счастье было очень важно для меня, возможно, важнее моего собственного счастья.
И на основе этого у меня был был страх. Ужасный, грызущий страх. Я понял, что это был страх отказа. Я чувствовал почти беспричинную панику, думая, что буду делать без нее.
Глава 45
Пока я думал, я медленно понял, что Сьюзан смотрит на меня. Она прекратила делать то, что делала, и просто смотрела на меня, ожидая, что я это замечу.
— Ты вдруг притих, — дразнила она.
—Любишь ли ты меня?!—
—Почему ты спрашиваешь об этом?
—А ты?! Или это все какая-то игра для тебя?!—
Она встала, отложив содержимое коробки, над которой работала. Она быстро подошла к тому месту, где я стоял.
—Ну?!—
Посмотрев на меня, я увидел, что она пытается решить, как мне ответить. Потом ее глаза смягчились, и она улыбнулась. Я чувствовал, как моя воинственность вытекает из меня, как вода, и мой живот дернулся.
—Да, Пол. Я тебя очень сильно люблю. — Она дотронулась до моего лица, и я почувствовал, как дрожат мои ноги. — Но я в тебя не влюблена, — сказала она твердо, но нежно.
Я тяжело уселся на коробку позади меня. Что она имела в виду под «не влюблена в меня»? Она только что так сказала!
Сьюзан подошла ближе и взяла мою голову обеими руками. Теперь я смотрел на нее.
—Ты понимаешь разницу?—
Я покачал головой, стыдясь, что мои глаза жалят и наполняются слезами.
Она подошла ближе и притянула мою голову к мягкой коже ее живота, обхватывая меня руками.
—О, Пол, — сказала она, — так хочется быть мужчиной. Я очень люблю тебя, Пол. Очень, очень.
Я посмотрел на нее между грудей, моргая слезами. —Но ты сказала...—
—Я сказал, что люблю тебя, Пол, и я люблю. Я люблю тебя так же сильно, как люблю Кирка или Дага. Но я не влюблена в тебя, — сказала она, глядя на меня.
—Я ничего не понимаю.—
—Я любила своего мужа. До сих пор. И я тоже была в него влюблена.—
Я непонимающе посмотрел на нее.
—Ты любишь свою мать?—
Я растерянно кивнул головой.
—Ты любишь ее? Ты хочешь провести с ней остаток своей жизни?—
Я покачал головой.
—Ты не влюблен в свою мать. Ты любишь ее, но ты не влюблен в нее.—
Я все еще не понимал, и что еще хуже, я подозревал, что пройдет много времени, прежде чем это пойму.
—Я люблю тебя, Пол. Я тебя очень люблю, — сказала она, снова улыбаясь. —Я хочу, чтобы ты вырос и был счастлив. Я хочу, чтобы ты встретил красивую девушку своего возраста, женился и завел детей.—
Я улыбнулся сквозь слезы, повернулся лицом в сторону и крепко обнял ее.
—Я всегда буду частью твоей жизни, Пол, и ты всегда будешь частью моей.—
Я крепко обнел ее, и она просто прижала меня к себе, медленно поглаживая мои волосы.
Я был смущен, в приподнятом настроении и убит горем, все одновременно. Мои эмоции были словно водоворот. Единственное, в чем я был уверен, так это в том, что я любил ее, а она любила меня. Я мог бы разобраться в остальном, когда у меня было время подумать об этом. Позже.
Мы закончили с несколькими коробками, которые остались, и я повернулся, чтобы пойти.
—Ты хочешь принять душ здесь, перед тем как уйти?—
Я знал, чего она хотела. И часть меня тоже этого хотела. Но я отрицательно покачал головой. Она подошла ко мне, обеспокоенная.
—Ты в порядке?—
—Да. .. Мне просто нужно о многом подумать.—
—Ты уверен?—
—Хмм. Все в порядке.—
Она улыбнулась мне и открыла рот, чтобы говорить. Однако ее мысль умерла невысказанной, и она протянула мне руку.
Я улыбнулся, но ничего не сказал.