Она присела на край кровати, сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и нервно посмотрела на меня:
– Птичка, случилось кое-что серьезное. Но я в порядке. Все хорошо. На самом деле, все отлично.
– О-о-о, звучит восхитительно, – ответила я, чувствуя легкое покалывание в предвкушении драмы. Я оперлась о край ее туалетного столика и приготовилась. – К счастью для тебя, я снова официально безработная, и теперь у меня есть время на все драмы в мире. Так что продолжай, я готова.
– Это не драма, – сказала она, и ее большие глаза прищурились от обиды.
– Черт! Извини, я не хотела показаться легкомысленной. Пожалуйста, говори. Что случилось?
– Мне кажется, я влюбилась в Кристиана, – сказала она, и ее рот искривился в нервной улыбке.
– О, – ответила я, пытаясь казаться бодрой, хотя сердце у меня ушло в пятки.
– Знаю, знаю. – Она покраснела и радостно улыбнулась, а мне захотелось сломать что-нибудь пополам. Только не в него. Не в Кристиана, он же наркоман.
– Правда? – сказала я, собравшись с силами. – В сапожника?
– Он дизайнер обуви, – произнесла она, вздохнув. – В общем, я еду с ним в Рим на лето, чтобы посмотреть, получится ли из этого что-нибудь.
Это объясняет бикини.
– Он собирается расстаться со своей девушкой, – быстро добавила она. Чтобы успокоить меня, я полагаю. А потом она глубоко вздохнула. – Птичка, я думаю, что, может быть… Я имею в виду, что, возможно, у нас любовь. Думаю, я нашла своего мужчину.
– Хорошо, – кивнула я, отвернувшись и разглядывая бамбуково-керамическую щетку, чтобы не смотреть на нее. Я провела пальцем по щетине и мысленно отметила, что нужно чаще укладывать феном свою вьющиеся волосы. – А что насчет работы? Ты же не собираешься бросить ее ради Кристиана?
Ответ на этот вопрос я уже знала. Это была ее ахиллесова пята. Хизер хотела Любви с большой буквы. Она бросала все при одном ее упоминании. Только за последние два года мы пережили Мерзкого Кайла; сорокавосьмилетнего ветеринара, который называл ее «котеночек»; Калиля-пекаря, у которого в постели тесто не поднималось, и он говорил Хизер, что это ее вина; Просветленного Уоррена, самого сексистского феминиста в мире; и вот теперь Кристиана.
У Кристиана есть девушка, с которой он, очевидно, собирается расстаться, и глубокие и прочные отношения с тяжелыми наркотиками. Я не психолог, но для девушки, которая очень рано потеряла маму, а через несколько лет и отца, должна быть какая-то связь между этими фактами и отчаянной потребностью быть любимой.
Это было невероятно обидно, потому что если кто и заслуживал встретить чертовски хорошего спутника жизни, то это быть Хизер. Она сама была чертовски хорошим человеком.
– Ну, это не работа моей мечты.
– В смысле? Ты говорила, что хочешь туда поехать. В это самое место. Ты целую вечность ждала, когда там появится вакансия. Зачем просто все бросать?
– Это всего лишь летняя стажировка, – огрызнулась она.
Поддерживай ее, Элизабет Финч.
– А, ну ладно, – ответила я, кивая.
– Я и согласилась-то только потому, что думала, что должна увидеть Шотландию в какой-то момент своей жизни, потому что, ну, я наполовину шотландка. Это старое обветшалое место в глуши. Но оно рядом со Скаем, а я хотела увидеть Скай. Ты же знаешь, как я всегда хотела побывать в Скае. Моя мама там родилась.
– Я знаю, знаю, – быстро проговорила я.
– В любом случае, у этого места ужасные отзывы на Tripadvisor. Честно говоря, им нужен не чертов сомелье, а полный ремонт. Но, Птичка, я должна выяснить, есть ли будущее у этой истории с Кристианом. Ты бы упустила шанс на настоящую, истинную любовь? – спросила она, глядя на меня большими округлившимися глазами.
Не поймите меня неправильно, я люблю счастливые концовки, но Кристиан не про это. Фу. Я не могла смириться с мыслью, что еще один недостойный засранец займет место в ее добром сердце. И все же я не могла сказать ей об этом. На горьком опыте я поняла, что нотации и вмешательство не работают с Хизер, когда дело касается любви.
Моя задача как лучшей подруги Хизер заключалась в том, чтобы поддерживать ее, несмотря на все мои сомнения.
– Если это то, чего ты хочешь, тогда иди к своему сапожнику. Люби его! – Я вздохнула.
– Отвали. Ты издеваешься.
– Да нет, извини. Просто это немного неожиданно, – сказала я. Поддерживай ее, Элизабет Финч. Я посмотрела ей прямо в глаза. – Если это то, чего ты хочешь, то я счастлива.
– Ты счастлива за меня?
– Тебе нужно, чтобы я была счастлива?