Они плескаются весь день, забывая об обеде, и Чанёль предчувствует, как мама будет его ругать, что они весь день голодные. Но ему все равно, что будет потом, ведь на его спине спит уставший Бэкхён, обнимая Чанёля за шею, и положив голову на его плечо. Мокрые волосы щекочут шею Чанёлю, но он молчит, боясь спугнуть эту идиллию, и тихо шикает на Монгу, которая зарычала на испуганного ёжика, свернувшегося у дорожки.
Лето проходит незаметно. Обычные дни за учебой тянутся очень долго. Летом же время идет как-то по-особенному. Каждое лето для Бэкхёна – особенное. Нет, не так. Каждое лето с Чанёлем для Бэкхёна особенное. Он не хочет думать о том, что будет, когда они подрастут и пойдут каждый своей дорогой. Он не хочет думать о том, что лето может быть без Чанёля. Он вообще не хочет думать о чем-то, где рядом нет Чанёля. Он всегда с нетерпением ждет каждое лето, потому что знает, что каждое лето только для них двоих.
Но все хорошее быстро заканчивается. Это лето не исключение. И как бы Бэкхёну не хотелось остаться тут и еще потянуть время, он не может. Его родители собирают вещи в конце августа и сообщают ему, что пора уезжать в город.
Весь день Бэкхён ходит хмурый и низко натягивает на лицо козырёк своей красной кепки. Он не смотрит на Чанёля, грустно улыбающегося ему, не реагирует на скуление Монгу, с которой Бэк не хочет сегодня играть.
Перед самым отъездом семьи Бён Чанёль подходит к Бэкхену, чтобы проводить его до машины. Бэкхён не любит прощаться. Он не хочет прощаться с Чанёлем и не хочет смотреть на него, боясь позорно заплакать, и тогда Чанёль точно будет его дразнить.
Чанёлю грустно. Он не любит, когда ему грустно. Он не любит, когда грустно Бэкхёну.
Поэтому он просто подходит к мальчику и, не говоря ни слова, срывает с его головы кепку и убегает.
Бэкхён злится на выходку друга и бежит за ним. Но на самом деле он рад такому поступку Чанёля.
Это возможность еще хоть немного потянуть время.
— Чанёль, - зовет он, заходя в дом.
Тишина, и только Монгу скребет лапой по лестнице, ведущей на чердак.
— Чанёль, я знаю, что ты там!- Бэк останавливается около лестницы.- Верни кепку!
— Поднимись и возьми, раз так нужна, - слышит он голос Чанёля сверху.
— Чанёль, что за шутки? – хмурится Бэк.
— Поднимись и забери! – упрямо повторяет голос Чанёля.
Бэкхён недовольно вздыхает и забирается по ступенькам лестницы. Когда он уже по пояс высовывается из проема, стоя одной ногой на ступеньке, собираясь сделать следующий шаг, неожиданно встречается взглядом с Чанёлем. Он сидит у самого конца лестницы и его лицо невозможно близко к лицу Бэкхёна.
— Чанни?
Щеки Бэкхёна приобретают красноватый оттенок, и он спешит отвернуться, но Чанёль не дает ему это сделать, беря его лицо в свои ладони. Чанёль склоняется к нему и легко целует в губы. Это всего лишь простое касание, но Бэкхёну хватает и этого, чтобы окончательно покраснеть.
А Чанёль нежно улыбается, смотря на него, и легонько тыкает указательным пальцем Бэкхёну между бровей:
— Не хмурься, Бэкки. Мы скоро снова увидимся. Я буду ждать тебя здесь следующим летом. На нашем чердаке.
Теплое солнце последних летних дней мягко освещает маленькую комнатку чердака. Чанёль снова целует Бэкхёна, а у того все еще красные щеки, и, кажется, слезятся глаза, но он никогда в этом не признается. И, кажется, будто время замерло. На полке стоит старенькая модель самолета, рядом, на стене, висит детский рисунок - портрет Монгу. Перед раскрытым окном мягко покачивается ветряной стеклянный колокольчик с нарисованной на нем рыбкой, издавая приятный спокойный звук. И это, несомненно, звук лета. А у Бэкхёна медленно с ноги сползает оранжевый шлёпанец и падает вниз, пугая собаку. Но Бэкхёну все равно. Для него сейчас существует только Чанёль. И он уверенно ставит босую ногу на деревянную ступеньку, подтягиваясь выше и продлевая приятное касание, разделяя тепло с Чанёлем.
Бэкхён понял, каким он был глупым, когда боялся потерять Чанёля. Теперь он уверен, что бы ни готовила им дальнейшая жизнь, они что-нибудь придумают. Вместе.
Они разделят на двоих каждое лето.