Глава 3
– Бабуль, ну ты скоро? – Стоя во дворе, среди цветов, Есения переминалась с ноги на ногу, в нетерпении накручивая на запястье ручку пакета с фруктами.
– Да иду я, иду. Никакого покою, вечно меня торопишь, а я ведь уже не молодая. – Мария Михайловна вышла на крыльцо, завязывая платок, усыпанный маками, на шее.
– Как не молода? Да ты еще меня переживешь. – Улыбнулась Есения.
– Дуреха что ли, так говорить. – Женщина подошла к внучке, чмокнула ее в рыжую макушку. – Пошли давай.
Девушка надела темные очки, солнце сегодня пекло нещадно, небо было чистым, ни облачка не было видно. Мелькнула мысль, что вот сегодня хороший день рыбакам на речке с удочкой посидеть. Есения потянулась к калитке, толкнула деревянную дверцу, не сразу поняв, что не так. Она потянула ее обратно, затем снова толкнула вперед.
– Ты чего застряла? Дверь мне ломаешь. – Пробурчала за спиной Мария Михайловна.
– Странно, – пробормотала девушка. – Дверца скрипеть перестала.
– Да до дверцы, что ли, сейчас? Пошли давай.
Есения пожала плечами, вышла со двора на улицу. Они поспешили по дороге, в гости их ждали к четырем, но в это время они только вышли из дома. Хорошо, что идти было минут двадцать.
Позади раздался гудок машины. Есения обернулась, глядя, как возле них притормаживает синяя девятка. Из машины на всю улицу раздавалась музыка, оглушая басами. С передних мест ей улыбались две физиономии.
– Привет. – Глеб согнулся в сторону Михи. – Подвезти вас?
– Привет. Да нет, спасибо, ребят. Нам не далеко идти. – Вежливо отказалась девушка.
– Ну, как хочешь. Здрасте, Мария Михайловна. – Миха улыбнулся женщине.
– Здравствуйте, здравствуйте. По делам? На рабочей машине катаетесь. – Женщина поправила платок.
– Ну, Джураев попросил поработать сегодня. Вот.
– Понятно. Ну ладно, не задерживайтесь с нами тут, едьте давайте. – Мария Михайловна махнула рукой, прогоняя ребят.
Те прибавили музыку еще громче и, поднимая пыль, умчались по дороге, лихо заворачивая в поворот.
Проводив их взглядом, Есения поспешила за ушедшей вперед бабушкой.
– Хороший парень, Глеб–то. А вот Мишка, ты от него подальше держись, рожа у него бандитская.
– Ба!
– Как его только Эдуард Сомонович на работу взял? Ворует ведь у него, наверное.
Есения покачала головой. Миха был, в принципе, парень не плохой. А то, что хмурый и молчаливый, так это логично, семья у него была неблагополучная. Оба родителя безработные, оба пьющие. Миха крутился, как мог, в свои двадцать один пытаясь хоть как–то содержать родителей. Эдуард Сомонович проникся к парню, принял к себе, работу ему дал. ЕсенииДжураев нравился, приятный мужчина, деловой, всегда какие–то дела у него были, встречи. Магазин держал, ферму, бизнес вести умел. Всегда в магазине и молочная продукция свежая, ведь не каждый корову держал, и выпечка и вообще разнообразие было.
В своих раздумьях, Есения и не заметила, как добрались до нужного дома. Ворота были открыты, во дворе, по которому еще год назад бегали куры, царила пустота. Клумбы были вычищены, ведь за цветами здесь некому было теперь ухаживать, огород пуст, двери в стайку и курятник закрыты на задвижку. Есения с грустью окинула взглядом двор.
– Не жалей, – бросила ей из–за спины Мария Михайловна. – Итак, горе у людей, еще ты со своими глазами–блюдцами тут. Не смей. Им сейчас не это нужно, а помощь и поддержка. Поняла?
Есения молча кивнула, проглотив подступающий ком в горле, ежиком скатившийся в желудок. Она шмыгнула носом и поспешила в дом, откуда, на удивление, раздавались смех и громкие голоса.
В просторной гостиной, около дивана, прямо на полу сидела Полина. Местный врач держала в руке веер карт, выбирала из него одну и, шлепнув об стол, положила сверху уже лежавших там.