– Она старая, – сказал Матс и выплюнул жвачку, которая тут же прилипла к доске у него под ногами. – Скоро умрёт.
– Ого… – грустно повторил незнакомец. – Значит, твои родители тоже тут – вы же не одни с бабушкой?
– Ты что, глухой? – громко сказал Матс. Нельзя так разговаривать со взрослыми. Но если взрослый попался такой глупый, что ничего не понимает, когда ему объясняют, то можно.
– С бабушкой живёт Тигра! Сента уже умерла.
– Ого! – повторил взрослый. Он, кажется, не умел отвечать по-другому. Скучно говорить с человеком, который отвечает всё время одно и то же. Потом взрослый улыбнулся. – Значит, ты тут в гостях у бабушки? Совсем один?
Матс покачал головой:
– Нет. Мы тут с Миккелем, конечно. Ты что, дурак? – Опять запрещённое слово! – А Марта вон там, на заборе.
Мужчина повернул голову, поискал глазами забор за полем и, может быть, увидел вдали красную футболку Марты.
– Это твоя сестра?
– Она там папе звонит, – ответил Матс.
Мужчина кивнул.
– Наверное, ушла подальше, чтобы не подслушивали, – предположил он.
Тут Матс завертел головой с такой силой, что уши захлопали на ветру. Так всегда говорит мама, если Матс бесится и вертит головой изо всех сил (когда ему чего-нибудь не хочется).
– Она там ищет Сеть! – объяснил Матс. Когда объясняешь другому, самому не обязательно понимать, что это. – У бабушки телефона нет, ты что, не знал? И почты нет.
– Почты? – переспросил гость. Он вдруг ужасно заинтересовался. – Как это – нет почты?
– Ну, для Ватсапа! Для Марты!
– Ого, нет Интернета? Ну а зачем бабушке Интернет? Ты же говоришь, она старая! – И он опять протянул Матсу жвачку. Видимо, не заметил, что предыдущую Матс выплюнул. – А как же она вам звонит, как посылает сообщения? Ну, или что вы делаете, когда хотите ей позвонить? – Он смотрел выжидающе.
– Мы ей звонить не хотим! – сказал Матс. – Ты не знаешь ничего!
– Не хотите? – Мужчина слегка вздохнул. – А если кто-то другой захочет? Если кому-то захочется ей написать или поговорить с ней?
– Тогда сплавает Ханнес! – ответит Матс. Так говорила бабушка. И не обязательно знать, кто такой Ханнес. – Ему не сложно.
Незнакомец не сводил глаз с Матса.
– То есть он – Ханнес – специально приплывает сюда на лодке? – переспросил он. – Ты это имел в виду?
Но Матсу уже надоело с ним разговаривать. Скучный разговор получился.
– Шрёдерсон пошёл искать Тигру, – сказал он, уходя в обратную сторону.
Каноэ ещё немного задержалось у мостков, а его хозяин, не веря своим ушам, смотрел Матсу вслед. Не может быть! Ни телефона, ни Интернета – вообще никакой связи с внешним миром. Как легкомысленно!
Он осторожно оттолкнулся от мостков и опустил весло в воду. Он бы в жизни не подумал, что ему может так повезти. Теперь, даже если она окажется несговорчивой, можно будет всё устроить.
– Спасибо, спасибо, спасибо, дружок! – бормотал он, соображая, как ему лучше всего проплыть на ту сторону, лавируя в потоке яхт. – Ты даже не представляешь, что ты мне рассказал!
Глава 18
Пока Марта дошла до изгороди, откуда-то набежали тучи. Когда одна из них закрывала солнце, мгновенно холодало. Папа прислал эсэмэску: «Большой привет от мамы! Всё хорошо. Только что с ней поговорил. Завтра утром ещё напишу. Целую, папа».
«Завтра – это уже сегодня, а утро давным-давно кончилось, – сказала про себя Марта и задумалась, посылать ли ответ. – А, это у нас тут утро прошло. А в Нью-Йорке сейчас почти ночь». Она всё-таки ответила, что у них тоже всё хорошо, у бабушки жить нормально, и маме большой привет. Когда папа проснётся, то сразу прочтёт и успокоится. А ей не придётся через два часа снова топать к забору. Но вот теперь нужно послать Изольде фотографию залива с миллионом яхт, даже если у неё уйдёт на это весь мобильный Интернет. Под фоткой Марта написала: «Тут круто! А ты приехала? Где вы сейчас?»
Она подождала, не посмотрит ли Изольда на телефон и не прочитает ли сообщение сразу, но телефон у неё был, наверное, в кармане. Да Марте и не срочно.
Не успела она дойти до дома, как полил дождь. Ничего себе, бывают же такие ливни! Будто разверзлись хляби небесные, пришло ей в голову. Где это она такое слыхала? Будто разверзлись хляби небесные. Она не прошла и трёх шагов, как промокла до нитки. Футболка прилипла, и джинсы были уже насквозь мокрые. Марта раскинула руки и запрокинула голову, чтобы дождь лился прямо в открытый рот. По лицу и закрытым векам стучали капли, крупные как горошины. Да это был не ливень, а какой-то потоп. «Вот это да! – подумала Марта. – Почему раньше у меня никогда не было такого чувства? Такого ощущения от дождя? Интересно, а вообще бывает так, что от дождя чувствуешь счастье?» Но дождь, увы, не собирался долго радовать Марту. Даже с закрытыми глазами она увидела молнию, сверху донизу расколовшую небо, а потом услышала гром – такой сильный, что она испуганно подскочила и понеслась к дому. Полыхнула вторая молния, а потом громыхнуло так, будто мир перевернулся. Гроза дома, в городе, это просто гроза, подумаешь, ничего страшного; но здесь слышалась такая мощь, что Марта поняла: с грозой шутки плохи. Эта непогода всерьёз, а если до кого не дошло – тому она сейчас покажет, кто здесь хозяин. Кеды у Марты давно промокли, и она старалась не поскользнуться на мокрой траве. Бедные яхтсмены и все, кто был сейчас на воде! Им наверняка страшно. Надо было плыть в гавань раньше. Но гроза налетела так быстро, что они, наверное, просто не успели.