В качестве другого доказательства неподлинности и неоднородности священного текста приводятся стилистические различия, и утверждается, будто в древности не существовало понятия авторства в традиционном смысле этого слова. Точное, хотя и шаржевое воспроизведение методики библейской критики дал Г. Честертон, показав, как объясняют «ученые» чудо в Кане Галилейской (Ин. 2): «Такие авторитеты, – говорил профессор, – убедительно доказали, что т.н. превращение воды в вино совершенно несовместимо с психологией распорядетелей пира, вообще – с иудейско-арамейским мышлением тех времен, не говоря уже о том, что оно ни в малой мере не вяжется с образом данного учителя этики. Доктор Хашер считает весь эпизод позднейшей интерполяцией, тогда как другие авторитеты – такие, как Минис – предполагают, что в воду подлили безалкагольный напиток. Совершенно ясно, что, применив этот принцип к т.н. чудесному улову, мы должны предположить вместе с Джилпом, что в озеро были выпущены искусственные рыбы (см. преп. И. Уайз „Христианское вегетарианство как мировая религия“), или, вместе с доктором Хашером, назвать эпизод интерполяцией. Самые смелые специалисты, в том числе профессор Поук, считают, что сцену эту следует сопоставить с фразой: „Я сделаю вас ловцами человеков“. Фраза несомненно иносказательна, ибо даже в новых инерполяциях нет указаний на то, чтобы в сетях апостолов оказывались люди».
Всякий прочитавший хотя бы несколько страниц Бауэра, Бультмана, Вельхаузена или Гарнака убедится, что именно такие бредовые построения выдаются за открытия современной науки. Библейская критика почти за три века своего существования не дала ни одной гипотезы, которую бы подтвердила археология. Более того, не существует даже единой связанной теории происхождения Ветхого Завета вообще и Пятикнижия в частности. Одновременно десятки ученых выдвигают сотни взаимоисключающих гипотез, которые их восторженные ученики выдают за истину в последней инстанции и которые опровергаются через несколько дней после их выхода в печать. Все они основаны на голой фантазии их авторов, и при чтении этих трудов становится жалко исключительно той бумаги, которая на них пошла. Однако самое интересное происходит после опровержения тех или иных безбожных теорий происхождения Писания. Несмотря на то, что изначальные посылки, лежащие в основе теории, опровергается, выводы из ошибочных взглядов продолжают выдвигаться как неоспоримые доводы науки. Поэтому все читатели таких сочинений (если им не жалко своего времени на исследование такой глупости) должны следовать совету крупного современного библеиста доктора Ристо Сантаны: «Исследователь должен распространить свое критическое отношение также и на критические исследования».
Действительно, сам пафос критиков Библии является ярчайшим доказательством ее подлинности. Ведь диавол, явно действующий через них, знает, на что нападать. Такого яростного напора нет ни на Коран, ни на Веды или Трипитаки, хотя сторонников у религий, имеющих эти книги в качестве священных текстов, не меньше, чем христиан. Лучшее свидетельство – свидетельство врага. Надо заметить, что касается это не только Библии, но и патрологии, где ученые яростно стараются ниспровергнуть св. Отцов.
Основные возражения против подлинности Пятикнижия мы разберем ниже, а сейчас хотелось бы коснуться опасной тенденции, наблюдаемой в современном православном богословии. Ряд авторов, таких как прот. Александр Мень, А. Карташев, Г. Федотов, прот. Алексей Князев, прот. Николай Соколов и другие, были солидарны с утверждением безбожных теологов, будто книги прор. Моисея написаны вовсе не им, а несколькими (чаще пятью) авторами, начиная с X по V вв. до Р. Х. Подобные умозаключения уже проникли в систему духовного образования и считаются чем-то само собой разумеющимся. Прот. А. Мень пишет, что «вопрос об авторстве св. книг есть исключительно научно-исторический вопрос, который не имеет прямого отношения к вероучительной стороне Писания. От его решения в ту или иную сторону в плане догматическом и нравственном ничего не может измениться. Но зато, более точно установив историю написания той или иной книги, мы легче можем увидеть ее место в историческом контексте эпохи. А это, в свою очередь, окажет неоценимую услугу для экзегезы Писания». Собственно научных аргументов, отличающихся от посылок богоборцев, у данных авторов нет. Никаких святоотеческих аргументов в подтверждение своей позиции также не приводится (за их полным отсутствием). Таким образом, перед нами явное проникновение в церковную ограду богохульных учений, претендующих при этом на то, что они помогут Церкви лучше понимать то Откровение, которое Она хранит. И при этом еще считается, что догматике и нравственности христиан ничего не грозит! Посмотрим, так ли это.