- Но умолчал о том, что это сотворила младшая дочь его любимой Ориты? О том, что я, я! Я была магом, могущество которого не знало себе равных! И я уничтожала племена, одно за другим, впитывала их силу!..
- И они… - Из глотки Млинес раздался булькающий звук, и вслед за словами изо рта потекла кровь. - … Они нашли способ тебя остановить.
- Не остановить, - лицо Амита снова оказалось на одном уровне с её, - лишь замедлить. На время. Они не смогли убить носителя столь колоссальной энергии. Они лишь придумали круг из восьми разрозненных элементов и одного контроллера, которые смогли меня усыпить. Но вот она я.
- В теле… умирающего мужчины… - Млинес издала хриплый смешок, полный звенящей беспомощности.
- Это лишь пока. Всё, что мне нужно, это последние два осколка, которые Визы предусмотрительно спрятала в душе собственной дочери - в теле медиума. – Амит протянул руку к сердцу монахини. – Но этот мальчик… Это судьба, Млинес. – Он улыбнулся, но уже совсем по-другому, с какой-то серой тоской в глазах. - Перед тем, как усыпить меня, отец сказал, что в мире может быть только одно существо, способное меня убить. Уничтожить. Обратить в пыль мое тело и в искры мой сосуд. Но он тогда не был рожден. И как ни смешно, но это именно он стал тем, кто вернул меня к жизни. Этот юнец. Амит Лоури - девственник и завистник лучшего друга. Его сила куда больше той, что я получила, уничтожив три десятка элементалей. И он мой. Он подчиняется мне, его дух сломлен!
- Ничто… не может сломать дух… монтерского монаха… - Процедила сквозь кровь Млинес, и закричала.
Пальцы Амита впились в её грудь, но не прорезали её. Боль была другой, такую может причинить лишь одно оружие – воля медиума, раздирающая душу на мелкие частицы.
- Амит!! – Пронесся над ними охрипший женский голос. – Амит!.. Остановись! – Невдалеке, Амфитеа упала на колени, с глазами, полными слёз, и снова произнесла имя сына, но уже шепотом. – Амит…
Рядом с ней, из пустоты, окруженный изумрудным пламенем возник Стижиан. Он бросился к оцепеневшей женщине, но не дойдя до неё замер, уставившись туда же, что и она – на своего лучшего друга.
Выражение лица Амита тут же изменилось. Два синих глаза отвелись в сторону, и на Амфитею взирали два ярко-голубых - глаза её сына, а не той силы, что теперь царствует в его сознании.
Он замер. Рука, погруженная в плоть наставницы, стала трястись от переполняющего её напряжения.
- Мастер… - Прошептал он, но тут же другая пара глаз впились в неспособную кричать от боли Млинес. – Я буду последней из королевского рода Дива!
Резкий рывок, и вместе с фонтаном крови, из плоти Млинес Бессмертной, Сфириты Дивы, третьей королевы республики Орана, выплеснулись две яркие белые сферы, тут же впитавшиеся в плоть Амита, как вода в землю.
Яростный взгляд перешел на Стижиана, заслонившего своим могучим телом Амфитею, но не в его силах было сопротивляться безграничной мощи Амита, истинного повелителя энергии и материи.
Зрачки синих глаз расширились и пронзили монаха. Из его носа, рта и глаз потекла густая кровь, и мгновением позже, его сердце остановилось. Он ничего не успел понять, как вдруг мир вокруг него померк, цветное сменилось серым, а вслед за этим всё укутала тьма. Мёртвым, Стижиан упал на черную землю рядом с кричащей от страха Амфитеей.
На гнущихся ногах, Амит сделал несколько шагов назад, сверля взглядом бездыханное тело убитого им мастера, а затем лучшего друга и на скованную ужасом мать, и упал на колени. Из его груди вырвался громкий хриплый крик, такой, что зазвенел воздух и частицы энергии, даже крохотные и незаметны, пришли в движение. И не ярость или радость, а ужас и боль слышались в этом крике. Он более не был способен контролировать свою силу.
Все разнородные частицы энергии, коей было великое множество на острове Орана, перестали находиться в состоянии покоя. Они стали хаотически двигаться, покидая отведенное им пространство.
В глубине дворца четвертого острова, черный от переизбытка тени генератор Ораны затрещал и разбился в пыль.
- Дримен. – Едва ли не плача тихо прошептала Лин, но демон её услышал. – О Дримен, не для этого я тебя обучала. – Стоя на площади, устланной бледно-красным камнем, она держала в руках странно изогнутый тяжелый черный меч и игнорировала весь хаос, что царил вокруг неё. – С тобой не должно было этого случиться. Не должно. - Она не смогла сдержать слез. – Всё должно быть иначе. – Она взмахнула клинком и кинулась на ученика.
Одержимый тенью, Дримен, стоящий в эпицентре сражения демонов и нежити, спокойно пошел на встречу яростно мчащейся к нему Лин. Его не пугал её клинок и даже сохранившиеся в его памяти знания о его силе.
Он не уходил с линии её атаки и не собирался уворачиваться. Мощными энергетическими выбросами, он отражал её удары, отбрасывая разъяренную наставницу подальше. Но она более не собиралась с ним играть. Игры были в его детстве.
Она призвала четыре сферы разных стихий и продолжала делать это бесконечно, попеременно смешивая их в разном соотношении и атакуя ими ученика. Но Лин знала, что Дримен более не был испуганным и беспомощным слепым мальчишкой, ищущим совета. Он уже давно сам мог их давать, и ему, пусть молодому, но уже мудрецу и элементаристу, а не просто стихийному магу, никакие разрозненные природные элементы не были страшны.
- Значит, - она глубоко вздохнула, - можно только так…
Она нырнула под очередную мощную волну, вызванную легким движением руки ученика, и отразила её. Её целью более не было меряться с ним магической силой, она решила использовать то, чему научилась у основателя академии Стражей.
Изогнутый чёрный клинок был словно вылит из стекла, и выглядел он куда более хрупким, чем являлся на самом деле. Он был переполнен неизвестной Лин силой, так что неудивительно, что он был спрятал в подземной королевской библиотеке.
Проскользнув мимо ещё нескольких не менее мощных атак Дримена, Лин возникла за его спиной и вонзила в него меч.
Маг выгнулся, не издав ни звука, и бесчисленные атаки прекратили. Медленно развернувшись, с по-прежнему пустыми глазами, Дримен, будто не почувствовав этой боли и не замечая раны, развернулся и схватил женщину за глотку. Она более не сопротивлялась, даже когда почувствовала, что в ладони ученика копится новый заряд энергии.
Её отбросило на много метров назад, в пучину схватки между демонами и нежитью, где она и исчезла.
Земля сотряслась, и в следующий миг, остров заседаний, где они находились, накренился и сошел с орбиты.
Демоны и их противники взмыли в воздух, сопротивляюсь появившемуся где-то в Оране живому магниту энергии, которым мгновение назад стал Амиргт, и продолжили схватку, но ненадолго. Их искусственно выращенные тенью тоуренов сосуды начали плавиться, сердца нежити - разрушаться, и мёртвыми тяжелыми тушами и те и другие стали падать вниз.
Дримен несколько раз моргнул и взвыл от боли. Его глаза снова были семи цветов, тень отступила от его сосуда - он более не был одержим, но теперь его сковывала боль. Но даже сквозь неё, великий маг своего времени почувствовал, как земля уходит из-под его ног.
- Я должен… - Прохрипел он себе, на ватных ногах шаркая к обрыву острова заседаний. – Я должен…
Дримен вскинул руки, и шесть из семи цветов его превратились в крохотную узкую полоску на радужке - всё прочее пространство заполонил золотой цвет магии тверди. Всю оставшуюся в нем энергию маг вложил в самую непокорную для него стихию, и, как стихийный маг, сотворил своё последнее заклинание.
Четыре острова Ораны стали падать, но куда медленнее, чем могла позволить их масса. Заклинание мага обманывало силы природы, но её было слишком мало, чтобы удержать такую махину навесу.
Чёрный стеклянный меч сначала стал мягче и лопнул, густой смолянистой жижицей растекшись по пробитому насквозь плечу мага, и из раны начала вылезать тонкая бледная костлявая рука.
Одиннадцатого сентября шестьсот тридцать девятого года, в ночь Восхождения Второго Солнца, Орана пала.
Конец четвертой части.
08.08.2012.