— Все умирают, — сказала Мать Некромантов.
Она подставила ему плечо, помогла встать и впустила в свой дом.
Пить. Пить. Боги, как жарко… пить.
Руки, которые только что вытерли губкой пот с его лица и поднесли к губам соломинку, через которую он жадно принялся глотать прохладный травяной отвар, не были ласковыми. Он с трудом разлепил глаза. И лицо не было ласковым. Суровый взгляд, пожатые губы. Женщина, давшая ему приют, поила его чаем и хмурилась.
— Вчера мне было… лучше, — чувствуя себя виноватым в том, что злит эту женщину, сказал Странник.
— Видимо, временно, — буркнула она. — Есть будешь?
Странно, но он не чувствовал себя голодным.
— Пить. Ещё.
— Много вредно, — ворчливо сказала женщина. — Ну, хоть жар спал, и то хорошо. Спи.
— Я не хочу спать, — капризно сказал Странник.
Ему хотелось поймать её взгляд, а лучше — улыбку. Но женщина смотрела недоверчиво и строго.
— Как тебя зовут? — спросил он.
— Мать.
Он прыснул со смеху. Мать, с ума сойти.
— И много у тебя детей?
— Одиннадцать… нет, двенадцать, — ответила она, чуть запнувшись. — Скоро будет тринадцать.
Он попытался приподняться, чтобы рассмотреть её. Не больше двадцати пяти лет, небольшого роста, рыжая, но без веснушек. Глаза серые, холодные, смотрят неприязненно. Стройная, никаких признаков того, что ждёт прибавления.
Двенадцать детей, сказала она. Скоро будет тринадцать. Врёт?
— Как зовут тебя? — спросила она с нажимом.
— Отвечу, если скажешь правду и своё имя, — после чая к Страннику стали возвращаться силы и уверенность. — Мне нельзя называть тебя Матерью: ты мне не мать.
— Я Мать Некромантов. Не нравится? Зови Хозяйкой. Мне безразлично.
— Ну, тогда зови меня Странником. Как все зовут.
- Странником? Или, быть может, Убийцей? — спросила Мать беспощадным тоном.
Захотелось от неё как-то отгородиться, и это желание, пожалуй, Странника расстроило. Не родилась ещё та женщина, которой он должен бояться!
— Моя дочь узнала тебя. Ты собирался убить её и моего…
Снова заминка.
- Знакомого, — её красивые губы дрогнули, произнеся это неловкое слово.
— Я не убиваю женщин и детей, — беспечно ответил Странник. — Если ты о той девочке, я бы не стал её убивать, клянусь. Сядь ближе, Мать, посмотри на меня — я слаб, словно котёнок. И ведь я уже поклялся всем, чем ты хотела, что никакого вреда…
Он поймал её руку — тёплую, твёрдую, мозолистую, но Мать отдёрнула её, словно коснулась раскалённого кирпича.
— Через какое-то время тебе станет легче. И ты уйдёшь прочь. А если вернёшься — то пощады не жди. Поверь мне, мы — Тёмные маги, и мы не зря ушли от людей жить в леса. Ты пришёл сюда убить моего сына и едва не ранил мою дочь. И у тебя нет никаких оправданий.
— Ты сказала — он твой знакомый…
— Я передумала, — и тут Мать Некромантов улыбнулась.
От этой улыбки Странник не выдержал и зажмурился. А когда открыл глаза — её уже не было в комнате.
Всё становилось совсем непросто. Если эта женщина, прекрасная и страшная, как сама Смерть, заявила, что объект её сын, она, пожалуй, не даст Страннику нарушить клятву и унести камень в храм. Тогда что же делать?
Странник застонал. Цена, которую он запросил у Свободных, делала несвободным его самого.
Часть 1. Глава 12. Лазарет-на-семи-ветрах
Мать Некромантов сварила кофе. Запах напитка проникал в самое сердце — крепкий, бодрящий и даже сытный. Она сварила и налила две чашки вместо одной.
Она остановилась возле двери в первую гостевую комнату, где поселили Омегыча. Оттуда доносились шорохи, из-под двери поддувал сквозняк. Неужели исчез?!
В руках был поднос, так что Мать открыла дверь ногой. И увижеда, что Омегыч, едва пришедший в себя, слабый и бледный, стоял посреди комнаты в одних подштанниках и делал зарядку. На худом теле виднелись следы ран, ещё не заживших полностью — багровые, страшные рубцы. Стало по крайней мере понятно, почему он появился в доме скособоченным и хромым: его, видимо, преследовали и пытались убить не один раз.
Мать смотрела на Омегыча со спины и всего секунду, потому что, едва услышав, что дверь открывается, он нырнул в кровать и укрылся одеялом, краснея, словно мальчишка.
— Доктор Конрад велел тебе лежать, — сказала Мать и поставила поднос на стол. — Сядь-ка. Ты ведь уже знаешь, что твой убийца находится в соседней комнате?