Шторм обрушился на «Атлантис», когда он подходил к Горлу — району между Шетландскими островами и Бергеном. Рогге планировал миновать этот опасный район до рассвета, но быстро утратил надежду выдержать свое расписание, даже в компании с подводной лодкой, сражавшейся с десятибалльным штормом.
Поэтому он решил распрощаться с ее защитой и отправил лодку под командованием до крайности раздосадованного капитана вниз, назначив рандеву позже. Когда рассвело, море все еще было неспокойным, однако в небе не было ни единого облачка.
Рогге прочитал донесение разведки. Его содержание не утешало. Три британских крейсера контролируют Горло, три вспомогательных крейсера действуют в Датском проливе, наблюдается повышенная активность вражеской авиации.
— Что ж, пока мы еще с ними не столкнулись, — заметил Рогге.
Впередсмотрящий заметил противника первым — две тонких черных иглы, поднимающиеся из моря на западе.
Он несколько секунд помедлил, прежде чем поднять тревогу. В условиях волнения очень сложно твердо держать бинокль, а причудливые краски рассвета и ветер зачастую обманывают воспаленные глаза. Он постарался занять устойчивое положение в своей ненадежной люльке на топе мачты и снова взглянул в нужном направлении. Нет, ошибки не было.
— Вижу мачты, — сообщил он по телефонной линии, соединяющей его уединенное «гнездо» с мостиком.
— Боевое расписание!
Когда прозвучал сигнал тревоги, моряки, весьма темпераментные люди, что бы они ни делали — шутили или ругались, всегда предававшиеся своему занятию всей душой, — немедленно перестали поминать «ублюдков на берегу» и заняли свои места. Не зная Каша, нашего артиллериста, можно было посчитать его итальянцем: слишком уж темпераментными были его реакции на успехи и неудачи. Сейчас этот невысокий жилистый смуглый человек присел на корточки возле дальномера над нашей головой. Его возбуждение выдавали фанатично горящие глаза.
— Орудия готовы к бою!
Только легкое подергивание кончика длинного тонкого носа и более высокий, чем обычно, голос выдавали эмоции, владеющие Пфайлстикером, когда он приступил к выполнению своих обязанностей связиста. Когда война призвала его из классных комнат сельской школы, многие родители были расстроены. Подумать только, их замечательный директор школы станет обычным рядовым! Но Пфайлстикер чувствовал себя вполне счастливым, в свободное от служебных обязанностей время формируя учебные группы из числа команды. Он был твердо убежден, что мозг человека должен постоянно работать.
Ясное и трезвое мышление, быструю реакцию, без которых при нашей службе не обойтись, можно требовать только от человека, постоянно повышающего свой образовательный уровень, расширяющего кругозор.
Нет, подумал Рогге, внешне остававшийся совершенно спокойным. Красный свет на фок-мачте ведущего судна — это определенно не навигационный огонь. Неожиданно оба незнакомца выполнили согласованный поворот и двинулись в нашем направлении. Вокруг более высокой иглы возникло и начало принимать форму черное пятно — дымовая труба. Рогге не мог терять время и знал это.
— Инженера на мостик! — приказал он, и через несколько минут появился Кильгорн.
Он тяжело дышал — сказывалось наличие лишнего веса, так же как и переход из жары машинного отделения на морозный воздух.
— Итак, чиф, что вы можете для нас сделать?
Круглое и жизнерадостное лицо Кильгорна сморщилось — так он изображал мыслительный процесс. Впрочем, ответил он довольно быстро:
— Шестнадцать, максимум семнадцать узлов. Полагаю, это все. Старушка и так ведет себя лучше, чем можно было ожидать.
Удача. Пиратское счастье. Везение «Атлантиса». Последовал двойной звонок машинного телеграфа, и, к нашему немалому удивлению, мачты и трубы незнакомых судов начали медленно удаляться, а потом и вовсе скрылись за линией горизонта. А «Атлантис», никем не преследуемый, продолжил путь на север.
Счастливый случай. Напряжение начало спадать. Пфайлстикер, пытающийся читать «Покорение галлов», неожиданно почувствовал, что печатное слово утратило над ним свою волшебную власть. Мысленно он постоянно возвращался к событиям последнего часа, оказавшим на него необыкновенно возбуждающее действие. Всегда считавший себя лишенным всяческих эмоций, Пфайлстикер вдруг понял, что в его душе, надежно упрятанной под внешней оболочкой сухости и напускного спокойствия, живет романтик.