«Хорошо бы, — подумал я, — наша маскировка не вызвала подозрений у дотошных британцев. Особенно это чертово название». И действительно, у меня были основания беспокоиться о японских буквах на носу и корме. Я аккуратнейшим образом перерисовал их с картинки в журнале, но на ней было изображено не судно, а рекламная вывеска на одном из домов в неизвестном мне японском городе. Я не имел ни малейшего понятия, как выглядит название «Касии Мару», если его изобразить японскими иероглифами, и, когда работа была закончена, наши остряки предположили, что я нанес на корпус судна написанное по-японски приглашение посетить и получить удовольствие в квартале красных фонарей.
Несколькими днями раньше мы стали свидетелями разгадки тайны, которая немало озадачила нас во время подготовки в Германии. Рогге заказал детские коляски, и, несмотря на всеобщее зубоскальство по этому поводу, неудачливому штабному офицеру было поручено их достать. И только во время генеральной репетиции пьесы, в которой мы теперь играли, стало ясно, зачем они нужны. Это самая убедительная деталь «сценического реквизита», которая непременно заставит зрителей поверить, что у нас на борту мирные пассажиры. Сейчас, когда к нам приближался «Сити оф Эксетер», все стало совершенно очевидно. Невысокий худощавый помощник кока начал медленно катать коляску взад-вперед по палубе. Он был одет в веселенькое летнее платье в цветочек. (Первоначально мы предложили кимоно, но получили ответ, что современные японские женщины предпочитают одеваться в западном стиле.) Для полноты картины на палубе имелся и «гордый отец» — одетый в гражданский костюм артиллерист. Ну чем не комическая опера? В корме лениво прогуливались около десятка самых низкорослых членов команды. Их головы были покрыты немецкой имитацией «тэнуи» — своего рода полотенцем, а основным предметом одежды были рубашки с развевающимися на ветру нижними концами. Очень в японском стиле!
Я стоял у штурманской рубки и обворожительно (хотелось бы в это верить) улыбался, глядя на приближающийся «Сити оф Эксетер». На плечи я накинул роскошный восточный халат, а на голову водрузил широкополую соломенную шляпу. Облик довершали темные очки, придававшие мне, на мой взгляд, зловещий вид, но, возможно, у японцев другие стандарты.
Сейчас мне этот бурлеск представляется забавным, но в тот момент все его участники были серьезны и сосредоточенны. Расчеты стояли у орудий, готовые по приказу тотчас открыть огонь. Если бы англичане что-то заподозрили, им пришлось бы об этом здорово пожалеть. Мы не могли позволить, чтобы в эфир пошло предостережение о наличии рейдера — не на этом этапе нашего путешествия. С чистого и нарядного «Сити оф Эксетера» нас рассматривали в бинокль — мы заметили несколько ярких проблесков. Мне было очень любопытно, что они там думают о нас, и я некоторое время размышлял о роскоши и комфорте, окружавших британских пассажиров, от которых их на несколько минут отвлекло наше появление. Они, наверное, сейчас смотрят на нас и тоже испытывают любопытство. О чем они при этом могут говорить? Ты только посмотри, дорогая, настоящее японское судно! А те желтые коротышки на палубе — японцы.
На безукоризненно чистом мостике британского судна столпились офицеры — они внимательно нас изучали. Но вот они потеряли к нам интерес и разошлись по своим делам, очевидно, их вполне удовлетворило увиденное. Судя по всему, наша внешность показалась офицерам «Сити оф Эксетера» столь непрезентабельной, что они даже не сочли нужным из вежливости поприветствовать нас.
Но мы не обиделись. Мы впервые получили доказательство того, что работали не зря. Тогда мы еще не знали, что именно сообщение с «Сити оф Багдадом» спустя несколько недель заставить нас снова пройти через очень болезненный процесс принятия нового обличья.
Разрабатывая очередной камуфляж, следует предусмотреть множество разных вещей. В роли японца «Атлантис» имел на орудийных люках изображение восходящего солнца. Но и тут не обошлось без проблем. Люки имели обыкновение ржаветь именно в местах «тайных» соединений и привлекали к себе внимание толстыми красными полосками. Этот недостаток, к счастью, еще не был слишком заметным при нашей встрече с «Сити», но позже требовал от нас неустанного внимания.