Глава 27
Я нервничала и это мягко сказано. Что семье Джиг могло понадобиться от меня? В благотворительность и чистые помыслы мафии я давно не верила.
Первоначально я даже планировала послать русских в поле ромашки собирать и вернуться раньше срока в Италию, но Фонг считал, что я ещё не готова. Бывший аркобалено предложил выступить гарантом безопасности и провести переговоры у него в особняке. Наставник ясно давал понять, что считает необходимым, чтобы я пообщалась с русскими бандитами.
В итоге весь Китай готовился к наступающему году Козы, а я готовилась к экзекуции. Первым моим желанием было облачиться в привычный боевой прикид с кучей подсумков и ремешков, в котором я обычно ходила на задания, но было нельзя. Мафиозный этикет, чтоб его в аду черти драли. Если я предстану перед семьёй Джиг в обличии рядового наёмника, то и отношение ко мне будет соответствующее. Вот когда пожалеешь, что варийский тренчкот мне не выдали.
Пришлось надеть закрытое чёрное платье ниже колена с длинным рукавом и чёртовы копыта на красной подошве. На поясе я закрепила кобуру с двумя пистолетами.
Да, при Фонге никто на меня нападать не будет, но я не собиралась идти на переговоры с голой задницей безоружной.
Занзасу идея переговоров с семьёй Джиг тоже не пришлась по душе, как и желание Фонга «подвергать ученицу неоправданному риску». Варийцы разработали целый план, по которому мне в случае опасности придётся драпать в Италию. В России то на пересадку или дозаправку останавливаться не вариант.
В ожидании приезда русских я торчала в своей комнате в особняке Фонга. Пока я не завершу обучение и не покину Китай, бирюзовая комната останется моей. Уже после её переделают более нейтрально для последующих гостей дома.
На кухне чем-то гремела Джун. Наверное устанавливает различные скрытые камеры и жучки. Обычная паранойя по-мафиозному.
Когда Джун позвала меня, я буквально шагала в неизвестность. Фонг строго-настрого запретил передавать мне досье на глав семьи, нехило повздорив по этому поводу с Занзасом. Какие цели преследует бывший аркобалено я не знала, но всё же за эти почти два года Фонг не давал ни единого повода усомниться в своей компетентности.
На красном угловом диване сидели двое гостей. Незнакомый седоволосый мужчина со строгим профилем, одетый в классический костюм-тройку. И его спутница — высокая блондинка с карими глазами, скрытыми за квадратными очками с толстыми линзами, и россыпью веснушек на теле.
— Рита Эспосито, какая встреча, — цокнула языком я. Вот чувствовала же, что с этой женщиной не всё так просто!
— Вы знакомы? — удивился Фонг. Я кивнула, решив зря не сотрясать воздух, затем прошла до кресла. Стук каблуков по паркету в наступившей тишине звучал подобно грому.
Опустившись в кресло, я закинула ногу на ногу и, скрестив руки на груди, выжидающе уставилась на гостей, рядом с которыми сидел учитель. А вот на соседнем кресле расположилась Джун.
— Моё настоящее имя — Маргарита Романова, — негромко произнесла женщина. Я прикрыла глаза. Романова, значит. Следовало ожидать, что рано или поздно родственники меня найдут. Машинально я принялась отмечать схожесть черт гостей. Явно родственники.
— А ты выросла, Катюша, — от слов мужчины меня передёрнуло. Ненавижу подобные ласковые и фамильярные обращения от посторонних людей. А незнакомец продолжал: — Неужели ты не обнимешь дедушку?
Это было так абсурдно, что я расхохоталась. Фонг и Джун вздохнули, а гости уставились на меня с недоумением.
— Мой собственный отец хочет меня убить, — отсмеявшись, сказала я. — Мой брат оставил мне на память кучу шрамов. То, что я осознала в своей жизни — кровное родство в мафии ничего не решает.
— Ты не права, девочка, — возразил мужчина.
— Разве? — хмыкнула я. — Мне пришлось пробивать себе путь самой, полагаясь на совершенно посторонних людей, которые в дальнейшем стали моей семьёй.
— Ты всегда была излишне свободолюбивой, — покачал головой мужчина.
— Что вам нужно? И кто вы? — нахмурилась я, теряя терпение. А выслушивать комментарии насчёт своего характера я определённо не желала. Подобную вольность я позволяла только строго ограниченному кругу лиц.
Мужчина с недоумением уставился на меня. Пришлось объяснить официальную версию, мол я нихрена не помню до шестнадцати лет. Не рассказывать же, что я до этого времени тусила вне своего тела. Об этом в принципе знает не так много людей. Да и смысл об этом говорить? Это уже дела давно минувших дней, потому что вероятность напороться на человека, способного выкинуть меня из тела, не так высока. Из мне знакомых вообще только Мукуро, который как-то решил разъяснить что к чему.