Пошатываясь, я встала и побрела в ванную, где как следует помыла руки и прополоскала рот, избавляясь от привкуса крови. Затем обработала и перебинтовала укус. Это же надо было так сильно вцепиться в ладонь! Как бы шрама не осталось…
Поскольку истерика отступила, меня начало клонить в сон. Я вернулась в комнату Тсунаёши и устроилась полулёжа на диване, проваливаясь в лёгкую дрёму, сжимая в руке пистолет. Нормально спать в незнакомых местах я давно уже разучилась, а в логове советника Вонголы иначе было нельзя.
Спустя примерно час-полтора я почувствовала прикосновение одеяла и присутствие слабого пламени Неба. Видимо Нана решила меня укрыть. И-пин что ли разболтала, что я постоянно мёрзну?
Сама девочка так же ощущалась неподалёку, в стороне, где находится кровать. Туда же переместилась Нана. И это не удивительно: после пережитого женщина, наверное, опасалась кошмаров. Я сама смогла их победить только с помощью антидепрессантов. А это меня ещё никто в плену не держал.
В принципе ночь прошла спокойно. В окрестностях дома не паслось посторонних, так что моя интуиция не давала сигналов об опасности. Только Нана просыпалась раз десять, не меньше. Проверяла меня, И-пин, поправляла нам одеяла и снова ложилась спать.
Утром я дождалась, когда все проснутся, затем оставила своего Хранителя на стрёме, а сама поспешила в ванную. Мне нужно было снять грим, простирать парик, вымыться дочиста и потом вернуть всё как было. Поэтому в ванной я торчала с час. Тут чтобы один только чёрный парик закрепить так, чтобы не было видно моих седых волос, требовалась целая спецоперация с кучей неметаллических заколок, чтобы на них не реагировали сканеры в аэропортах.
Только я разобралась с париком, как в ванную заглянула И-пин, коротко сообщившая, что Нана нашла для меня сменную одежду. Очень и очень знакомую одежду… Вязаное голубое платье, тёмные лосины и водолазка в тон. И если раньше эти вещи на мне можно сказать висели, то сейчас они были впритык. Да и в зеркале отражалась совершенно другая девушка. Сильно же меня потрепало за пару лет…
И-пин и Нана ощущались в районе кухни, поэтому я, собравшись, поспешила туда. В глаза мне сразу бросилось существенное отличие: Нана стояла у столешницы вытянувшись, словно стрела, и мешала что-то в миске. Движения её были резкие и дёрганные, и невооружённым взглядом было видно, насколько женщина напряжена.
Я скользнула за стол, усаживаясь прядом с И-пин. В следующий момент передо мной поставили тарелку с овощным салатом.
— Я не знала, что лучше приготовить… — тихо сказала Нана, оправдываясь.
— Всё в порядке, — слабо улыбнулась я. Стоит ли говорить, что аппетита у меня совершенно не было? Я лениво ковырялась вилкой в салате, усилием воли заставляя себя есть.
Скосив глаза, я поняла, что проблемы с завтраком не только у меня: и Нана, и И-пин тоже сидели, уткнувшись взглядами в тарелки.
— Ладно, едем в больницу, — сказала я, вздохнув. — Нужно узнать как там Киоко.
Пока дамы собирались, я отжала у своего солнышка телефон, чтобы сообщить кому надо, что мы едем в больницу. И-пин в Намимори давно примелькалась, а вот свои личные данные я светить очень не хотела. Как же меня задрала эта паранойя… хочу домой, где можно быть собой.
А самой больнице мы разделились: Нана с И-пин пошли к Киоко, чтобы дать Бьянки возможность отдохнуть, ну и я отправилась к лечащему врачу девушки, чтобы узнать, что происходит.
Невысокая женщина в светлой униформе и с бесконечной усталостью в глазах негромко рассказывала мне о результатах обследования и о проведённых манипуляциях. Я слушала с каменным лицом, хотя внутри меня буквально перекручивало. Собственные страдания на фоне пережитого Киоко сейчас казались лишь пшиком. По крайней мере никто не выступал против моей половой неприкосновенности.
У Киоко довольно сильно были повреждены половые органы. Чтобы её спасти, врачам пришлось удалить девочке один яичник, а так же оплодотворённую яйцеклетку. Ну да, было бы странно, если бы насильники думали о контрацепции.
— Киоко знает? — вздохнула я.
— Мы пока не сообщали пациентке о прерванной беременности, — покачала головой врач.
— Я могу вас просить пока не рассказывать ей? Это может добить девочку, — попросила я, стараясь взять под контроль дрожащий голос.
Слава всем богам, что женщина согласилась пойти на уступки. Я действительно боюсь даже представить реакцию Киоко. Она всегда была ярким, добрым и светлым человеком, который не заслужил всего этого.