Не медля, я набросала Деборе сообщение с вопросом сможет ли она если что приютить у себя мою подругу. Подробности не говорила, просто отписалась, что девочка тоже серьёзно пострадала от мафии.
И-пин тем временем отошла, чтобы связаться с Фонгом. Нана, вздыхая, пила чай. Обнадёженная Киоко наконец задремала. Ну а мы с Бьянки переглядывались.
Я чётко понимала, что не только Киоко поедет с нами в Китай. Потому что я очень сомневаюсь, что Ураган оставит только что обретённое Небо.
***
В Японии я надолго не задержалась. Дождалась только улучшения состояния Киоко и разрешения Фонга на перевозку девчонок, что заняло два дня. Нану звали с нами, но она отказалась, решив для начала переговорить с Емитсу и расставить все точки и чёрточки над буквами. Просто так мы её оставить в Намимори не могли, потому что полагаться на охрану Емитсу, как выяснилось, было идиотизмом.
Я переговорила с наследником клана Хибари, который в кратчайшие сроки подготовил договор об охране женщины. Конечно пришлось немного забить на конспирацию, потому что договор вступает в силу только после подписи пламенем. За это я конечно получила по шее от Занзаса, который был параноиком похлеще меня, но мою тушку спасло то, что я до Конфликта Колец благодаря таблеткам Вонголы своё пламя нигде кроме Варии не засветила.
Помимо меня договор подписали ещё и Бьянки с И-пин. Мы с девчонками решили скинуться на охрану, потому что отдавать почти миллион иен в месяц в одиночку было ой как накладно. Мои хранительницы временами ходили на задания, которые для простых смертных мафиози весьма неплохо оплачивались. Видимо и мне придётся понемногу начинать делать себе имя в мире мафии. Не всё же сидеть на шее у родных. С каждым годом у меня всё больше и больше трат. А ведь мне скоро предстоит закупать себе оборудование и оружие, что сразу значит, что нужно будет выкладывать на чёрном рынке кругленькие суммы.
Шин пытался зазвать меня в бар или ресторан, пока я не умотала из Японии, но я морозилась. Сначала я целый день занималась подробным отчётом для Занзаса, а потом мои мысли уже были в Китае, где нужно продолжать тренировки. А потом поскорее вернуться в Италию.
— Может всё-таки скажешь своё настоящее имя? — не унимался Шин, решив отвезти нас с И-пин в аэропорт. Бьянки с Киоко по поддельным документам прилетят неделей позже, когда Сасагаву выпишут из больницы.
— Я представлюсь не раньше, чем закончу обучение, — серьёзно сказала я, чувствуя себя неуютно от того, насколько этот парень вторгается в моё личное пространство. Я чувствовала своеобразный «зов» пламени Облака, жаждущий обрести своё Небо, но он был мне чужд. Мой хранитель — Тони, с которым у нас почти полное единение душ, поэтому я не стану его предавать ради малознакомого парня.
— Ты ему понравилась, — захихикала И-пин, когда мы уже расположились в самолёте.
— Рада за него, — невнимательно сказала я, раздумывая, что бы такого почитать в дороге, чтобы не паниковать из-за перелёта.
— Оне-сан, а он тебе понравился? — не унималась девочка, внимательно глядя на меня.
— С Шином можно иметь дело. — пожала плечами я, остановив свой выбор на странной, но неплохой русской пародии на небезызвестного Гарри Поттера, только с девчонкой на контрабасе.
— Да что с тобой такое? — маленькая хранительница несильно дёрнула меня за рукав куртки.
— А что со мной такое? — не врубилась я.
— Ну, ты же взрослая девушка, — вздохнула И-пин. — В твоём возрасте нормально в кого-нибудь влюбиться.
— И не менее нормально в моём возрасте не влюбляться вовсе, — хмыкнула я, откидываясь на спинку сидения. — Пойми, подобные вещи меня сейчас не интересуют. Дурацкая влюблённость только добавит проблем.
— Ты говоришь об этом слишком рационально, — возразила девочка. — Ведь ты можешь просто идти по улице и влюбиться в кого-нибудь на всю жизнь.
— Я скажу учителю, чтобы запретил тебе смотреть Дисней, — я закатила глаза, не удержавшись от подколки. — На улице мне просто может понравиться кто-то внешне. Так я влюбиться точно не могу. И не хочу. Я уже сказала, что у меня и без того много проблем.
Про проблемы не было преувеличением. Мои мысли невольно вернулись к последнему разговору с Наной. Женщина вела себя вежливо, держала дистанцию, подобающую в отношениях малознакомых людей, но вот только взгляд был излишне понимающим. Меня терзали смутные сомнения, но, когда перед отъездом Нана собрала часть моих старых вещей, в том числе крутую бело-оранжевую толстовку Тсунаёши, которую я, обретя тело, постоянно у него утаскивала, я поняла, что женщина догадалась о моей настоящей личности.