Клава. Доброта твоя известна.
Нюра. Ох и не говори. Доброта-то, она тоже – омут. Иногда кажется, и нету во мне доброты, всю вычерпали до дна, до капельки. Собачиться начинаю, как дрянь какая. Самой потом стыдно, а уж удержаться не могу. Человек-то ведь с болью своей к тебе идет, с делом, а возможности-то у меня какие? Я бы ведь всем путевки в Сочи да в Ялты хоть по два раза в году, все того стоят… Работают-то хорошо, трудно. Всем квартиры, всем пособия – да нету. Одному дам, другому отказывать надо. А ведь отказываешь тому, кому тоже позарез. Плачут которые. Я сама с ними сначала ревела, а потом слез уж и нет, кончились. Омужичилась. Идет кто ко мне с просьбой, я уж вся, знаешь, вытянулась, как собака, стойку какую делаю, так уж по мне и видно: не подходи, укушу.
Клава. Больше, наверно, на себя наговариваешь.
Нюра. Сдерживаюсь, конечно, стараюсь не показать… Может, с осени в вечерний техникум поступлю, в текстильный. На фабрику потом в город устроюсь… Ну ладно, чего я вдруг плакаться начала. Ты-то как? Замужем?
Клава. Нет.
Нюра. Что так?
Клава (мягко, растерянно). Не вышло.
Нюра. А был кто?
Клава. Был.
Рита. Они все, парни-то, сволочи.
Нюра. Уж и все!
Рита. Все. Ты на Мишку Заболотного молись. Юродивый он, нетипичный. И то, поди, поглубже копни, тоже дрянь окажется.
Нюра. Злая ты, Ритка, и завистливая.
Рита. А у тебя все замечательные. Счастливенькая!
Нюра. Знаю я, в чем твоя беда. Не любишь ты Николая.
Рита. А ты докажи.
Нюра. Думаю, ты все Юрку Кожина любишь, по нем сохнешь.
Рита. Вспомнила!
Нюра. Настоящая любовь, поди, и не проходит. Так, утихнет разве, но все равно сосет. Уехал он тогда от тебя.
Рита. А я его сама отвадила.
Нюра. Ну уж!.. Он Любочку полюбил, хоть и хромая она.
Рита. Нарожала ему Любочка троих в два приема, пусть радуется!
Нюра. Любит он зато ее.
Рита. Николай меня тоже любит.
Нюра. Боится он тебя.
Рита. А это мне еще больше нравится. Я хочу, чтобы меня боялись.
Нюра. На страхе хорошее не держится.
Рита. Дура ты, в наше время весь мир на страхе держится.
Нюра. И что хорошего?
Рита. Зато здорово.
Клава. По-моему, мир на человеческих надеждах стоит, бьемся за них… а то бы рухнул.
Нюра. Послушай, неужели ты оттого злая, что Юрка Кожин тебя оттолкнул?
Рита. Дура ты, дура!
Нюра (Клаве). Какой мальчишка-то был, помнишь? И по прыжкам в городе первый, и стометровку, и учился-то как! Недаром сейчас уж аспирант. А красавчик-то какой!
Рита. Ну, развела! Никого я не любила и не люблю. Не стоят они того.
Нюра. Слушай, он тебе, наверно, и сейчас по ночам снится, Юрка-то, его во сне видишь?
Рита (кричит). Перестань, блаженная!
Пауза.
Клава. Не надо, Нюра.
Нюра. Риточка, прости меня. Я ведь не думала, что точно-то так говорю.
Рита. Николая я люблю, Николая, поняла? Думаешь, одна ты счастливая? Я, может, счастливее тебя. Я жизнь без прикрас вижу, а ты еще мордой шлепнешься, тогда запоешь, позлей меня будешь. (Ушла в дом.)
Нюра. Я ведь не хотела ее обидеть. Нехорошо… Погоди, да ведь ты еще и Михаила моего не видела.
Клава. Он разве здесь?
Нюра. Здесь. С отцом лавки к завтрему делают. Гостей-то будет!.. (Зовет.) Миша!
Клава. Да не зови ты его.
Нюра. Почему?
Клава. Делом ведь занят.
Нюра. Пусть хоть поздоровается.
Входит Михаил.
Посмотри-ка, кто…
Михаил (подойдя к Клаве). Здравствуй, Клава.
Клава. Здравствуй.
Здороваются.
Михаил. Как живешь?
Клава. Хорошо. А ты?
Михаил. Я тоже хорошо.
В калитку входит Василий. Через плечо у него перевешены связка книг и книжная полка. В одной руке – чемодан, в другой – настольная лампа.
Василий. Приданое прибыло!
Действие второе
Тот же двор. Вечер. Еще не совсем темно, но по ходу действия темнеет все сильнее, хотя ночь светлая, а не темная. Все вещи, которые были вынесены из дома, со двора убраны. На окнах дома висят занавески. В доме горит свет. Оттуда доносится стук ножей, тяпок: готовят кушанья к свадьбе. Над столом висит лампочка под абажуром, протянутая на шнуре. От нее падает яркий круг света на стол и скамейки, стоящие вокруг него. Сергеевна сидит в стороне и рубит тяпкой в корыте, Женя и Оля, разложив на столе свою стенгазету, рисуют.