Испуганный взгляд матери чуть не заставил Нолана рассмеяться. Чуть не заставил. Но он удержался. Последний человек, который рассмеялся ей в лицо, все еще не заживил шрамы. Сын он или нет, но его мать плохо переносила насмешки.
— Нормально? Нет ничего нормального в том, чтобы не выполнять свой долг.
Нолан вздохнул.
— Я не племенной жеребец, мама.
— Никто тебя не просит им быть.
— Тогда почему ты продолжаешь пытаться? Сводишь меня с львицами? — Или с тигрицей, как недавно. Очевидно, на данный момент маме подходило все, что несло в себе кошачий ген.
— Я должна что-то сделать. Мне не верится, что ты делаешь хоть что-то сам. Ты не ищешь женщину, которая могла бы родить львенка для нашего прайда.
Слышала ли она хоть слово из того, что он сказал? Конечно нет. Когда дело доходило до прайда и ее роли лидера в нем, его мать включала избирательное мышление. Сейчас ее мысли были заняты тем, чтобы ее сын как можно больше занимался сексом.
— Почему ты не можешь просто расслабиться и позволить мне делать все по-своему? Дать мне время? Тебе когда-нибудь приходило в голову, что я хотел бы найти женщину, которая полюбит меня таким, какой я есть, а не потому, что этот брак будет выгоден нашим семьям? Или потому, что ты пообещаешь ей деньги?
— Я просто переживаю за тебя.
Боль на ее лице казалась неподдельной. Чувство вины заставило Нолана поежиться.
— Я знаю, что это так.
По крайней мере, в ее сознании. В его — она слишком сильно вмешивалась. Нолан не был заинтересован в том, чтобы выступать в роли машины для производства детей, создавая следующую линию львов или лигров, чтобы успокоить мать. Не его вина, что он оказался единственным взрослым львом в их прайде. Во всем виноваты его сестры, двоюродные братья и тети, которые рожали только девочек.
— Слушай, мам, мы можем поговорить об этом позже? Мне нужно вставать и собираться на работу.
Не лучшее напоминание, учитывая, как мать Нолана ненавидела его работу, но, по крайней мере, это отвлекло ее внимание. Она фыркнула с явным презрением и задрала нос. Отошла от кровати, схватив его одежду с пола, и бросила ее в корзину на ходу.
— Я все еще не могу поверить, что ты отказался от этой респектабельной работы в больнице, — она, к слову, обещала большую зарплату, еще более красивую машину, чем та, на которой он сейчас ездил, и всевозможные льготы, — чтобы работать на них.
Они — «FUC» — Объединение пушистых коалиций, организация помощи для перевертышей по всему миру, работающее с две тысячи одиннадцатого года. Все еще относительно новое агентство, но те, кто стоял у власти, учли демографический взрыв, и решили, что пришло время оборотням иметь свое собственное агентство с функциями полиции и охраны. Раньше, если оборотню требовалась помощь, решать все приходилось самому, что часто вызывало проблемы и внимание — больше внимания, чем они хотели. Но теперь с этим покончено. Теперь, если оборотню нужна помощь, он просто звонил — и FUC было тут как тут. Аббревиатура, конечно, иногда причиняла неудобства, ибо некоторые принимали ее слишком всерьез (прим. — «FUC» созвучно с английским словом «fuck», глагол «to fuck» означает «трахаться»).
— Мне нравится моя работа. — Больше похоже на «люблю свою работу», но Нолану не хотелось еще сильнее раздражать мать, не тогда, когда она продолжала вытирать пыль с его комодов. В раздраженном состоянии она всегда убиралась. Излишне говорить, что Нолан никогда не жаловался на эту привычку и иногда использовал ее в своих интересах. Это спасало его от необходимости нанимать горничную.
Несмотря на сетования матери по поводу того, что его работа не дает ему возможность купить «ягуар» и там маленький офис и нет приличной медицинской страховки, Нолан преуспевал. Он водил хорошую машину, жил в отличной квартире, которую купил на свои собственные деньги, и в целом имел достаточно сбережений в банке, чтобы соблазнить любую женщину. До момента, пока она встретит его мать. Тогда любая нормальная женщина, обладающая хоть какими-то умственными способностями, наверняка бросилась бы бежать. Даже с воплями. Он уже видел такое раньше. Только сильная личность могла бы противостоять его властной матери. Проблема заключалась в том, что Нолан предпочитал женщин с кротким нравом, другими словами, ее полную противоположность.
Когда-то давно он думал, что нашел подходящую девушку. Стефани. Горячая пума, с которой он провел несколько лет. Она была деловой женщиной с приличной работой, деньгами и независимым духом. Лучше всего было то, что она встречалась с ним, потому что он ей действительно нравился, а не только из-за его внешности или положения. Но в один прекрасный момент, когда Стефани объезжала Нолана в его кровати, у изголовья возникла его мать с кучей советов. Стефани исчезла мгновенно, и сообщение с текстом «Это не ты виноват, это твоя мать», на самом деле не было сюрпризом.