Однако дождаться даму-девочку ему не дали, вызвали в офис. Там стояла невообразимая суета. С одного взгляда стало понятно, что операция провалена. Шеф, несмотря на удар, полученный от выстрела, отказался лежать, уверяя, что с ним всё в порядке, мало того, что объявился на работе, ещё и собрал совещание. Темы были обычные: Кто виноват? Что делать? Какого чёрта? Стрелок ушёл. Как всегда, не оставил ни следов, ни зацепок. Консультант, к которому то и дело апеллировал Чикинким, испытывал неловкость: идея с живцом уже не казалась гениальной. Несмотря на это отказываться от неё никто не собирался. За удачу пытались выдать то, что «убийство» состоялось. Упавший на асфальт шеф довольно долго изображал неподвижность, чем был невероятно горд. Его увезла труповозка, теперь же через СМИ объявят о заказном убийстве, целью которого оказался директор ПСРСП. Преступники не должны заподозрить подвоха. Соответственно, требовалась новая наживка. И, безусловно, нужно проанализировать ошибки, чтобы избежать их на следующем этапе операции. Было очевидно, что Чикинким страдал от того, что не сможет второй раз сыграть полюбившуюся роль.
— Позвольте, — поднялся со стула сидевший в дальнем углу Лев, — у меня иной план.
— Докладывайте! — обрадовался Чикин.
— Нужна проработка, я бы хотел обсудить с товарищами.
— Да-да, обсудите с Ежикиным, и сразу ко мне! Совещание закончено, — потирал руки шеф, — все пока свободны.
Предложение похитить дочь Дэвида и допросить его, пугая разлукой, Михаил отверг и даже разговаривать не хотел на эту тему.
— Но ведь он сам её прячет, — спорил Лев, — даже заявить не сможет о похищении.
— Не факт, — качал головой Ежикин, — тут, брат, попахивает международным скандалом.
— Я буду действовать как частное лицо.
— Адвокаты у Дэвида, полагаю, весьма крутые. Такими отговорками не отделаешься. Сядешь, а оно тебе надо?
Лев оставил возражения и сменил тему, интересуясь, как же так получилось, что снайпер ушёл. Михаил долго вздыхал и тёр лоб, наконец, хлопнул ладонью по столу и признался:
— Сам не пойму. Не мог уйти, хоть режь меня. С воздуха наблюдали. Так всё обложили, змея бы не проползла. Прямо человек-невидимка.
— Место нашли?
— Сразу же. И всё вокруг обшарили. Никого. Девчонка сидела в подъезде, на гитаре бренчала, но божится, что не видела никого.
Лев выпучил на приятеля глаза и сидел с минуту, беззвучно открывая и закрывая рот. Ежикин забеспокоился:
— Ты чего это?
— Девчонка? С гитарой? — Лев запустил приложение, нашёл запись с камеры из квартиры Дэвида, прокрутил назад. — Эта?
На остановленном кадре было видно, как в прихожую заходит подросток с гитарой. Увеличили лицо.
— Она! — закричал Михаил и суетливо набрал код материалов по делу Снежаны Морозовой.
Уже через минуту на записи уличного видеонаблюдения радом с местом убийства засекли всё ту же фигурку в джинсах, рубахе и бейсболке с гитарным чехлом за спиной.
Ещё через пять минут «в гости» к иностранному учёному выехала группа.
Следствие разворачивалось, как спущенная с держателя пружина. Приятель обещал держать Льва в курсе и не обманул, каждые два-три дня рассказывал об открывающихся фактах. Допросы вели не только в Москве, группа следователей вылетела за океан, работала в помещениях «Экологии тела», оказавшейся банальной сектой борцов с неконтролируемым бессмертием. Сравнивая два последних дела, Лев не мог решить, мотивы тех или других преступников вызывают большее отторжение? Уроды, которые, чтобы иметь здоровых детей, крали для них матерей и отцов с других планет, или противники перенаселения Земли, отстреливающие слишком долго живущих людей, чтобы иметь возможность рожать новых?
«И тут и там дети, — думал он — не странно ли?». Делиться соображениями с женой не стал. Она бы болезненно восприняла известие, что мужчина, к которому прониклась уважением, вырастил из дочери убийцу, чтобы мстить человечеству за собственную ошибку.
— Ты не занят? — Ольга заглянула в кабинет. — У меня хорошие новости.