Теперь через адвоката Гольдмана Троцкий вступил в переговоры с Гуверовским Институтом войны, революции и мира в г. Пало-Алто в Калифорнии, а также с Чикагским и Гарвардским университетами, представители которых посетили Мехико в 1939 г. для ознакомления с архивом. В результате в Койоакане был подписан договор с Гарвардом, эмиссары которого оказались наиболее проворными. По договору в архив Гарвардского университета в обмен на символический гонорар 15 тысяч долларов были переданы бумаги 1917–1936 гг. (до прибытия Троцкого в Мексику), за исключением «некоторых официальных бумаг». В связи с передачей архива Троцкий обратился к секретарю министерства внутренних дел Мексики И.Г. Теллезу с заявлением о том, что все письма, рукописи и другие документы мексиканского периода останутся у него до тех пор, пока он будет «пользоваться гостеприимством этой страны».
Троцкий писал: «Я ходатайствую о том, чтобы Секретариат Внутренних Дел прислал в мой дом компетентных чиновников, знающих иностранные языки, в том числе и русский, и чтобы эти чиновники просмотрели мои архивы, подлежащие отправке. Одновременно в моем доме будет находиться представитель посольства Соединенных Штатов, которое обязалось перед Гарвардским университетом оказать полное содействие в пересылке рукописей. После просмотра всех бумаг рукописи будут в присутствии представителей Вашего министерства и посольства Соединенных Штатов заделаны в герметические ящики во избежание их вскрытия на границе. Прибавлю еще, что, находясь в библиотеке Гарвардского университета, мои архивы будут во всякое время доступны представителям мексиканского правительства. Один этот факт исключает возможность каких бы то ни было тенденциозных истолкований передачи архива Гарвардскому университету»[947].
Все условия, выдвинутые Троцким, были выполнены. Так основная часть его архива оказалась в США, в Хогтонской библиотеке Гарвардского университета, где хранится поныне[948]. Документация мексиканского периода была временно передана на хранение в сейфы американского National City Bank. Попытки советской агентуры выкрасть документы из этого банка, а также завербовать кого-либо из сотрудников Гарвардского университета для несанкционированного фотографирования документации Троцкого успеха не имели. Единственное, что удалось сделать, — это получить через агента Сатира (Силвию Каллен) опись материалов, находившихся в банке[949].
3. Убийство
Не прошло и трех месяцев после первого налета, как испанец Рамон Меркадер завершил реализацию заговора против жизни Троцкого, нанеся ему 20 августа смертельный удар ледорубом по голове, от которого Троцкий на следующий день скончался. Это убийство готовилось значительно более тщательно, чем налет в ночь на 24 мая. Послевоенный перебежчик Владимир Петров в своих показаниях американской контрразведке в 1955 г. сообщил, что в 1948 г. в архивных фондах НКВД ему удалось познакомиться с одним из дел, связанных с убийством Троцкого. Помимо текстуальных отчетов и разнообразной информации в деле находилась также масса фотографий, сделанных на территории виллы Троцкого по авенида Виена. Чего только не было на фото: Троцкий один и Троцкий с друзьями за чаем, Троцкий с женой, Троцкий с собакой, охранники Троцкого, разные участки забора и прочее. Петров показал, что советской агентуре удалось завербовать одну из секретарш Троцкого, имя которой он, однако, назвать не смог. В целом в окружение Троцкого были внедрены несколько агентов, не знавших о существовании друг друга[950].
Не обошлось без мелких недочетов. НКВД снабдил Мерка-дера подложными документами на имя канадского подданного Фрэнка Джексона Морнара, не позаботившись выяснить, как именно пишется эта распространенная американская фамилия. Из-за арестов и расстрелов опытных разведчиков и заменой их новичками-карьеристами, не обладавшими самыми элементарными знаниями, в паспорте и прочих бумагах Меркадер был назван Jacson вместо Jackson. Заметили эту оплошность уже после того, как Троцкий был убит. На всякий случай у Меркадера были еще и документы на фамилию Вандендрехда.
948
После гибели супруга Н.И. Седова перевела из мексиканского банка в Гарвардский университет документы 1937–1940 гг. на депозитарное хранение. В 1946 г. Седовой был подписан договор о продаже этих материалов Гарварду. В 1953 г. она дополнительно передала Гарвардскому университету большую коллекцию материалов, собранных ею. Согласно договору, документы периода изгнания находились на закрытом хранении до 1980 г., когда с них был снят этот гриф и они были предоставлены для использования всем заинтересованным лицам. 7 января 1980 г. состоялось торжественное открытие секретной секции архивного фонда, включающей примерно 17,5 тысячи документов (Harvard Library Bulletin. 1980. July. P. 291). Документация Троцкого, как и другие материалы Хочтонской библиотеки Гарвардского университета, свободно доступны исследователям, которые получают их почти немедленно на основании тщательно разработанных аннотированных каталогов и другого справочного материала. В то же время документы тщательно охраняются от порчи, вплоть до того, что в читальном зале не разрешается писать ручками, можно использовать только карандаши.
950