Москва 2014
Выходит четыре раза в год
Председатель Редакционного совета
Анна Очкина
Редакционный совет
Борис Кагарлицкий (заместитель председателя)
Даниил Григорьев (ответственный редактор номера)
Василий Колташов
Алексей Симоянов
Иван Щеголев
Дмитрий Машинников
Дизайн
Константин Девятов
Вёрстка
Сергей Яковенко
Номер издан при поддержке фонда Розы Люксембург
E-mail редакции: journal.leftpolicy@gmail.com
Тираж 800 экз.
Содержание
5 Удушающая экономия
КОНФЕРЕНЦИИ
9 Политика жёсткой экономии в Западной Европе и России, 15-16 марта 2014 г, Москва
9 Василий Колташов. «Жёсткая экономия» и «второй кризис» в России
14 Анна Очкина. Социальная политика неолиберализма в контексте «жёсткой экономии»
19 Руслан Костюк. Социал-демократия и «жёсткая экономия»
22 Алексей Симоянов. Диктатура Минфина — социальные последствия политики «жёсткой экономии»
42 Владимир Пешков. Отнять и поделить
52 Виктория Гриценко. Неравенство и программа-минимум
СОЦИАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО
56 Евгений Карякин. Социальные права и гарантии населения РФ
60 Анна Очкина. Российские регионы в условиях глобального кризиса
66 Алексей Симоянов. Дискуссия о будущем социального государства
75 Вячеслав Долотов. О крестьянском вопросе в России: последствия неолиберальной экономической политики и участия РФ в ВТО для сельского хозяйства страны
ИСТОРИЯ ЛЕВОЙ МЫСЛИ
83 Михаил Боголепов. Хронический дефицит
КНИГИ
104 Анна Очкина. Анатомия дерзости
114 Авторы
Удушающая экономия
“Политика жёсткой экономии”— словосочетание новое для русского языка. Но за последние годы это понятие (часто обозначаемое английским словом austerity) вошло не только в профессиональную лексику экспертов, но и в повседневную жизнь миллионов людей в большинстве европейских стран.
По сути дела, речь идёт о неолиберальном курсе сокращения социальных расходов, демонтаже государственного сектора и приватизации, но уже доведённых до крайних пределов за счёт резкого и механического сокращения всех расходов правительства, кроме, как правило, затрат на содержание репрессивного аппарата и, в некоторых случаях, хотя и не всегда, военного бюджета.
Казалось бы, жёсткая экономия не означает ничего нового по сравнению с тем, что мы уже видели на протяжении прошлых двух десятилетий. Её философия и методология по сути та же, что и у всей неолиберальной теории. Во-первых, любые социальные затраты рассматриваются как обременение бюджета, которое необходимо сводить к минимуму, рынку приписывается тотальное всемогущество, капиталу — безграничный творческий потенциал, а государственный сектор, общество и наёмные работники рассматриваются как балласт, мешающий капиталу этот свой потенциал счастливо реализовать. Всё, что может быть приватизировано, должно быть приватизировано. То, что не может быть приватизировано, должно быть подготовлено к приватизации и тоже приватизировано. Налоги надо свести к минимуму, здравоохранение превратить в выгодный бизнес, развивающий сферу медицинских услуг, а образование сделать источником коммерческой выгоды для частного сектора.
Особенность политики жёсткой экономии состоит, однако, в том, что она начинает проводиться уже после того, как весь этот курс с треском и очевидно для всех провалился. Иными словами, когда рыночные реформы доказывают свою неэффективность, когда капитал, запутавшись в собственных противоречиях, обращается к правительству с призывом любой ценой оживить экономическую жизнь, когда итогом антисоциальных мер оказывается резкое снижение спроса и как следствие хронический дефицит средств для частного сектора, блокирующий инвестиции и делающий коммерчески бесперспективным вложение денег в серьёзные технологические инновации, именно в этот момент правительства принимают решение о том, чтобы не просто двигаться в прежнем направлении, но двигаться ещё более радикально, настойчиво, агрессивно и безоглядно.
Вопреки ожиданиям многих экспертов (включая и многих сторонников либеральной экономики), кризис неолиберальной модели, перешедший в открытую фазу в 2008 году, не только не привёл к корректировке курса, но, напротив, способствовал его ужесточению. В изменившихся условиях жёсткая экономия уже не подрывает рынок, а уничтожает его, не сокращает спрос, а подрывает основные механизмы воспроизводства общества, дезорганизуя сам процесс функционирования хозяйственного механизма, разрывая базовые связи, дезорганизуя социальные структуры настолько, что даже там, где сохраняются возможности для развития, их не удаётся использовать. Так, например, при наличии одновременно высокой безработицы, спрос на квалифицированный труд остаётся неудовлетворённым, поскольку разрушена система подготовки кадров. Механические сокращения госаппарата ведут не к повышению эффективности государственной службы, а к бюрократическому хаосу, росту очередей, снижению управляемости, а в конечном счёте, росту затрат.