— Милок, вещички-то мои полож и мож уйдешь с целой башкой.
Что же, зачастую они стреляют сразу и без разбирательств, так что его миссию можно считать успешной. Медленно опустив десятикилограммовые поклажи, он продолжал смотреть недовольной женщине в пронзительные глаза. На мгновенье смерив взглядом сумки, она резко отвела пистолет от его головы и спрятала во внутреннее убранство платья. В эту секунду Фокуснику удалось рассмотреть выведенную золотом на боку Дигла надпись: «Скажи сыр!». Да уж, в юморе бабуля точно знает толк.
— Хорошего дня и счастливого пути! Пусть внуки вас любят!
На его чистосердечное пожелание старушка лишь плюнула на и так грязный тротуар. А, едва услышала про внуков, так вообще разразилась трёхмачтовым словесным оборотом, вместившим в себя негодование по новому поколению, личную неприязнь и что-то про несостоявшееся поступление в университет. Он внимательно выслушал её и единственное, что мог, так это вместе с ней пожаловаться на молодежь — та действительно была не первого сорта качества по сравнению с прошлой.
Вернувшись к напеванию въедчивой мелодии и шлепанью не терявшими блеск туфлями по лужам, он последовал к первоначальной цели — непримечательному бару, знакомый район которого уже виднелся вдалеке. Расположенный на первом этаже чуть ли не разваливающегося «небоскреба» в всего лишь двадцатку этажей, он сильно выделялся от окружения, так как не пестрил излишком неона, ограничившись лишь одинокой зеленой надписью «Lenny’s» курсивом прямо над дверью. Окна давно уже были заколочены сплошными кусками фанеры, а тяжелая стальная дверь с нерадостным видом отталкивала случайных выпивох получше любого вышибалы. В общем, хороший пример ужасного маркетинга и неумения владельца распоряжаться своими активами. Пока буквально через дорогу «StaRobucks» собирает метровые очереди перед входом, одинокий «Lenny’s» игнорируется как школьный ботан до наступления экзаменов.
Колориту одинокому бару на сей раз добавил пускающий слюни пьяница, лежащий в собственной блевоте. Судя по отличительным признакам, он прибыл как раз из популярной наливайки напротив. Да уж, владелец рад не будет очередным замызганным стенам. Иногда ему казалось, что это все проделки конкурентов, специально спаивавших всякой дрянью нерадивых работяг, чтобы те потом не держали в себе. Но обязательно через дорогу.
Продолжая напевать впившейся в сознание мотивчик, он медленно следовал к одинокому бару в самом центре Восточной Ямы, до которого оставалось от силы метров пятьдесят.
Наконец, подойдя вплотную к литому куску металла, почему-то называющемуся дверью, Фокусник вытащил из рукава небольшой пенни, который сразу же был кинут под нос страдающему в алкогольной интоксикации. Пусть хоть порадуется с похмелья, не страдать же бедняге? И не важно, что физические деньги сейчас принимают разве что в самом глухом селе, выращивающем кваркомидоры где-то на отшибе.
Да что ж это за песня такая? Въелась похуже причитаний матушки! Он обязан добавить её в свой «Прогулочный» плейлист.
Глава 2. Заходит Штирлиц в бар…
Старая и явно несмазанная дверь скрипнула, возвещая всем находящимся внутри помещения о новом его посетителе. На чудаковатого странника мгновенно покосились десятки глаз опасных мужиков, выглядевших так, будто кто-то снаружи только что как домино опрокинул их навороченные байки. Лысый со шрамом в кожанке — вот среднестатистическое описание посетителей данного бара с некоторым разбросом по количеству лысин, шрамов и кожанок.
Их вид явно не сочетался с приличным заведением, больше напоминавшем чайную. Стилизованные под темное дерево стены, такие же столики и стулья справа создавали приятную домашнюю атмосферу с нотками старины. Теплый свет приглушенных люстр окунал приглушенное помещение в ауру благородного расслабления. Тонкие фарфоровые чашечки с чаем, аккуратно приподнимаемые тяжелыми пальцами бугаев, убеждали всяк входящего в абсолютной правильности происходящего — будто так и должно быть. А должно.
В левой же части зала расположилась массивная стойка бармена по грудь высотой без стульев, к которой Фокусник без раздумий направился. На фоне высоких рядов, заполненных различного рода алкоголем и не только, тряпочкой мерно затирал до дыр блестящий стакан бармен, при первой встрече с которым можно подумать, что общаешься с некой инопланетной формой жизни. Полупрозрачное студнеобразное тело, скрытое за снежно-белой рубашкой с красной бабочкой, ходило волнами от каждого значительного движения. Органеллы внутри слегка плывущей головы формировали нечто на подобии лица, чтобы обычные люди могли лучше понимать скудную мимику. Только бармен-бактерия увидел в проходе нового посетителя, то к последнему сразу начали доходить приглушенные недовольные бурчки.