– Содержимое рюкзаков подготовь для экспертизы. Возможно, это и есть то, что тащат через границу. По крайней мере я так понял полковника Самокатова.
– Я слышал разговор. Когда в погоню за второй троицей двинем?
– Если ты там закончил, можешь выходить.
– Здесь заканчивать нечего. Соскребать со стены убитого необязательно. Мы выходим?
– Идите. Мы догоним.
– Без нас справитесь?
– Не впервой!
– Тропа идет по дну долины. Мы двумя тройками двинемся по склонам, по самой подошве. Там склоны лесистые.
– Группа, ко мне, – тихо скомандовал Тихомиров. – Выдвигаемся.
«Подснежник» давно отучил офицеров подавать громкую команду. Зачем голос надрывать, если тебя и так слышат?
* * *Бандиты выходили из каменной россыпи, словно выплывали из морских волн. Сначала видны были только головы, потом появились плечи, потом торсы, и, наконец, все они стали видны в полный рост. Чем ближе к краю, тем мельче были камни, и это бандитам, похоже, не нравилось, заставляло внимательно посматривать по сторонам, потому что на пространстве метров в шестьдесят они оказывались между камнями и «зеленкой», где спрятаться не было никакой возможности. Впрочем, они едва ли думали о том, чтобы прятаться. Они шли посмотреть, что произошло с их схроном и с людьми, которые туда шли – видимо, чтобы оставить там груз. Вернее, бандиты уже знали, что стало со схроном, но посмотреть все же желали. Поляна, которую пересекала банда, с одной стороны ограничивалась каменной «подковой», с другой. зеркальную «подкову» образовывала «зеленка». Заблаговременно выставленные подполковником Занадворовым фланговые оказались с бандитами на одной линии, и Сергей Палыч дал им возможность пройти еще десять шагов.
– Разбираем слева направо для прицельного огня, – прозвучал приказ.
Никому не было необходимости этот приказ разжевывать, потому что существовало только два варианта «разбора» противника для прицельного огня – слева направо и справа налево, в зависимости от обстоятельств, конфигурации местности и позиций, на которых оказывались противники. Каждый из офицеров знал, сколько человек от него находится слева, и считать умел, и потому не составляло труда отыскать именно свою цель. На прицеливание отводились традиционные пять секунд, после этого на выдохе звучало короткое:
– Огонь!
После выдоха следовала задержка дыхания, чтобы не сбивался прицел, и следовал выстрел. Прицельный выстрел однозначно предполагал одиночную стрельбу или, в крайнем случае, предельно короткими очередями. Стандартной и наиболее эффективной всегда считается очередь в три патрона, но спецназовцы, имея достаточную подготовку, обычно стреляли двумя. Это не отбрасывало ствол от цели и позволяло тут же дать повторно такую же короткую очередь.
Повторные очереди уже не требовали команды и зазвучали сразу, без перерыва и без раздумья. Только два бандита успели залечь, причем один, как показалось Занадворову, не залег, а упал раненый и дал очередь, сам не понимая куда, потому что стреляющих военных разведчиков не видел – они надежно прятались под кустами. А вот укрыться на поляне было совершенно негде, и только трава, уже жухлая и ломкая в середине ноября, но, по-южному, еще не упавшая, скрывала тех, что остались живы. Но здесь уже была несложная техническая работа для снайпера, который с тепловизорным прицелом преграды в виде травы традиционно не замечал.
– Громобой! Дима! – потребовал командир.
– Вижу, работаю, – отозвался старший лейтенант Шумаков.
Два едва слышимых выстрела «Винтореза» прозвучали с небольшим интервалом.
– Конец фильма, товарищ подполковник, – доложил снайпер.
– Выходим!
Выходили на сближение с противником тоже по отработанной схеме, и тоже «подковой», внимательно просматривая пространство перед собой и чуть-чуть по сторонам. Это на случай, если кто-то из бандитов окажется только раненным и пожелает оказать сопротивление. И в этот раз такой оказался. Бандит, не имея возможности встать, все же пытался поднять одной рукой автомат и навести ствол на подступающих вплотную спецназовцев, едва различая их помутненным взором. Короткая очередь старшего лейтенанта Лукоморьева, заходящего с левого фланга, кардинально пресекла всякую попытку сопротивления.
– Обыскать, собрать документы, – распорядился Сергей Палыч, останавливаясь. – Тихий, ты где? Слышишь?
– Я – Тихий. Выходим к началу тропы, – доложил майор Тихомиров. – Правую группу повел Ёлкин, я двину под левым склоном. Тропа идет вдоль ручья. Ручья, кстати, на карте нет. Он узенький, полметра шириной… Почва по берегам черная и жирная, следы должны оставаться со «знаком качества». У вас, как я понимаю, все в порядке?
– Через несколько минут выходим вдогонку. Сначала обзвоню руководство…
– Мы бегом не бежим, догонишь.
* * *Первым новости узнал, естественно, начальник штаба бригады подполковник Строев. Любой офицер предпочтет сделать первый доклад именно своему командованию.
– Валентин Викторович, это Занадворов.
– Да, Сергей Палыч, я ждал твоего звонка, но сам тебя отрывать от дел не хотел. Знаю, каково это… Звонил тебе Самокатов?
– Звонил. Но опоздал. Первая троица уже благополучно взорвалась на мине в схроне. Но полковник подсказал о существовании второй тройки, что должна идти следом. Границу, говорит, переходили с интервалом меньше часа. Выходим в поиск. Только что уничтожили банду в количестве одиннадцати человек. Документы собираем, тела оставляем на склоне в трех-четырех километрах от села. Можно прокуратуру вызывать… Пусть без нас работают, я рапорт позже напишу, по возвращении.
– Я сообщу, пусть вылетают.
– Мы тела караулить не будем. Я никого не хочу оставлять, поскольку преследование может затянуться до грузинской границы. Место найдут сами… Светлого времени для прилета им хватит, если поторопятся. И нужда в прибытии «краповых», кстати, отпадает.
– Хорошо. Документы где будут? В селе есть у кого оставить? Там же у ментов, кажется, пункт имеется… Может, забросишь?
Не отрываясь от трубки, Занадворов бросил взгляд в сторону далекого села.
– Времени не имею, Валентин Викторович. Половину группы я уже в преследование отправил. Надо догонять. Мало ли что… Место неспокойное.
– Понял. Я сам с ментами свяжусь. Пусть встретят вертолет из следственного комитета… Тогда оставь документы рядом с главарем. Кто там у них эмир?
– Амади Дидигов, по идее… И отец Амади здесь был, ходил со стороны бандитов в разведку. Но, насколько я помню по ориентировке, у самого Амади рост сто девяносто. Здесь таких не было… Но документы оставим на видном месте. На всякий случай переснимем. С цифровой камерой это дело двух минут.
– Договорились. Самокатову позвони!
– Сейчас сразу и позвоню. Он второй на очереди…
Отключившись от первого разговора, подполковник распорядился, чтобы капитан Захватов, выполняющий в группе обязанности фотографа, переснял и документы бандитов. Общую картину боя капитан уже отснял, но камеру убрать не успел. И только после этого Сергей Палыч позвонил полковнику Самокатову.
– Товарищ полковник, подполковник Занадворов.
– Да, я ждал вашего звонка.
– Я уже доложил подполковнику Строеву об уничтожении банды в одиннадцать человек. Это банда, по нашим предположениям, Амади Дидигова, но самого эмира среди бандитов не оказалось. Согласно нашим предположениям, гости из Грузии шли именно в банду. По крайней мере, в схрон, месторасположение которого хорошо знали и даже, вероятно, были в курсе, что схрон заминирован, но не знали, что мы переставили мину, и потому взорвались.
– Вот это я и хотел узнать, Сергей Палыч, – сказал полковник Самокатов заинтересованно. – И сейчас сам вылечу к месту действия со следственной бригадой. Там и увидимся…
– Я со своей группой ухожу в преследование. Будем искать вторую троицу гостей. Кстати, подполковник Строев должен передать сообщение для бригады следственного комитета. Вы с ним согласуйте, кто полетит, чтобы не дублировать действия. Я, со своей стороны, буду держать вас в курсе событий. Позвоню с маршрута.