“Я закончил, - пожаловался он. - Я убил Короля-Бога! Чего еще они могли от меня требовать?”
- Дело больше не в том, о чем тебя просят, сынок, - сказала она. Она потянулась и взяла его за руку. “Мне очень жаль, - сказала она более мягко. - Ты этого не заслуживаешь. Это правда.”
Он посмотрел вниз.
- Не отчаивайся, - она встала, взяв его за руки. - Ты сделал нечто замечательное, Сирис. То, что все считали невозможным. Ты исполнил мечты своих отцов и отомстил за их смерть.” Она отстранилась и посмотрела на него. - Ты помнишь, о чем мы говорили в ту ночь перед твоим отъездом?”
- Честь.”
” Я говорила тебе, что если ты собираешься что-то сделать, сынок, - сказала она, - ты должен делать это от всего сердца. У тебя есть то, чего не было раньше. Надежда. Ты победил одного из них. Их можно победить.”
Она выдержала его взгляд, и он медленно кивнул.
- Хорошо, - сказала она, сжимая его руки. - Я соберу тебе еду для поездки.”
Он смотрел, как она, прихрамывая, уходит. Она права, подумал он. Однажды я совершил невозможное. Я сделаю это снова.
На этот раз, однако, он не будет охотиться за кем-то, чтобы убить. На этот раз его поиски будут более личными. Каким-то образом он найдет то, чего всегда хотел, даже не осознавая этого.
Он обретет свободу.
Глава вторая
Король-Бог проснулся с глубоким вздохом. Это был неконтролируемый вздох того, кто слишком долго не дышал. Вздох мертвеца, возвращающегося к жизни, его сердце колотилось, глаза широко раскрылись. Это было ужасающее, но волнующее чувство.
Это было чувство, которое он больше никогда не хотел испытывать.
Вокруг него плыли безмятежные звуки его Седьмого Храма Реинкарнации. Мягкий дождь снаружи, ударяя по листьям и тихой крыше, оставляя воздух прохладным и влажным. Несколько приглушенных гудков от мертвого разума, который следил за его жизненными показателями. Шелест одежд в коридоре снаружи; его Преданные, спешащие повиноваться зову реинкарнации.
Да, снаружи царила безмятежность. Внутри царил хаос. Так не пойдет. Тысячи лет жизни научили Рейдриара многим вещам, но самым важным было держать себя в руках. Он сел, протянув руку, чтобы поднять шлем, лежавший на соседнем столе. Лица Бессмертных не были видны простым смертным.
Он поднялся, ступая босыми ногами по гладкому бамбуковому полу, и пересек комнату, где его ждали доспехи. Один из самых новых наборов, вершина современного дизайна и технологий. Он собирался начать использовать его-это давало хороший шанс.
Его старый набор, вероятно, уже украли воры, украли с его трупа.
Он проверил настенное зеркало мертвого разума-в более ранние эпохи это зеркало называлось бы "монитором", но прошло так много времени, что он перестал использовать такие термины. Они могут сбить с толку людей в эту эпоху. Информация зеркала указывала на то, что его новое тело функционировало нормально, что реинкарнация прошла успешно, и что в этой конкретной части его королевства все было хорошо.
Он шагнул в доспехи, которые лежали открытыми и распластанными, как труп на столе для вскрытия. Она начала складываться вокруг него, фиксируясь на месте.
Бой прокручивался в его голове. Еще один в длинной череде “героев” приходит, чтобы убить его, отвечая на посеянные легенды. Предложение присоединиться к нему было отклонено. Дуэль один на один, в соответствии с классическим идеалом. Понимали ли эти смертные, какую честь он оказал им, предоставив такую привилегию? Вероятно, нет-в конце концов, этот смертный закончил ту дуэль, вонзив собственный клинок Короля-Бога ему в грудь.
Всего на мгновение, лежа ошеломленный у подножия своего трона, Король-Бог познал истинный страх. Он не мог подавить дрожь. Этот ... этот мальчик использовал Клинок Бесконечности, убийца богов.
"Я мог умереть", - подумал он. Умер последней смертью, настоящей смертью. Понятие было незнакомым. Он прокрутил это в голове, как человек, пробующий вино нового урожая.
Вино показалось ему горьким. Это напомнило ему о том, кем он был давным-давно. У него было с этим человеком не больше общего, чем у желудя с могучим дубом. Нет-не больше общего, чем у желудя с храмом, построенным из этого дуба.
Удобная знакомая броня окутала его, охватывая руки, кисти, шею, туловище. Прохладный воздух немедленно циркулировал по его коже, и броня учитывала его жизненные показатели, обеспечивая силу, всплески исцеления и другую помощь посредством осторожных инъекций. Он надел шлем.