Арис и Лиат…я не могу сейчас думать об этом. Это слишком жестоко, это слишком даже для такого адского места. Большей насмешки, оплеухи сильнее я не могла получить. Словно один нож в сердце, а затем сразу другой. Мой сын наказывает мою дочь из-за меня…мой муж хочет уничтожить моего сына. В какой момент моя собственная жизнь покатилась под откос. В какой момент стало больно продолжать дышать пепельным воздухом Мендемая. Я должна остановить это безумие. Это я во всем виновата. Пусть Арис наказывает меня. Пусть использует меня как орудие мести, а не мою девочку.
Я шла туда совершенно одна. Без охраны. Только так я смогу выжить. Только так он не тронет меня. От одной мысли, что сейчас увижу своего мальчика все тело покрывалось мурашками, а кровоточащее сердце все сильнее обливалось кровью. Шаг за шагом к мосту цитадели, к первому пропускному пункту. Рискованно. Ровен предупреждал, но, если я возьму охрану мне никогда не пройти через его церберов, которые охраняют цитадель каждые десять метров.
— Стоять!
Останавливаюсь, не шевелясь. На мне длинный плащ и шарф скрывает мое лицо.
— Кто такая?! Предъяви пропуск! Или моя стрела проткнет твое гнилое сердце!
Молча сбрасываю капюшон и мои белые волосы развеваются на ветру. Я вижу, как вытягивается лицо демона — бывшего раба, как округляются глаза. Он в растерянности. Можно сказать он в шоке.
— Госпожа…Королева!
— Я хочу говорить с твоим хозяином.
— У нас нет хозяев! — ответил с бравадой, но все еще удивленно смотрел на меня. Только братья по оружию! Кого хочет видеть королева?
— Ариса! — мой голос дрогнул, когда я произнесла его имя. — Проведи меня к нему!
— Арис наш предводитель и он никого не принимает.
— Узнай!
Поклонился, попятился назад. Видимо пошел спрашивать у своих братьев, как он сказал. Вернулся через несколько минут.
— Мне нужно о вас доложить.
— Я думаю, мне не нужно представляться?
— В Мендемае теперь иные правила.
— С каких пор? — спросила вздернув подбородок.
— С тех самых как Арис провозгласил себя королем. Для них вы теперь одна из мучителей и хозяев. Все они теперь вне закона…Все они рано или поздно будут казнены!
Медленно выдохнула, стиснула пальцы, глядя на грубое лицо демона, который не решался смотреть мне в глаза и по привычке смотрел в пол. Они хотят прекратить быть рабами, они ушли из-под гнета рабства, но рабство не ушло из них. Оно живет в их сердцах, оно сковывает им руки и застит глаза.
— Тогда скажи ему, что его хочет видеть мать.
Демон вскинул голову и все же посмотрел на меня. Он выглядел не просто ошарашенным, он выглядел пораженным в самое сердце. Снова куда-то ушел, оставив меня одну посреди снежных курганов. Метель уже закончилась, но мелкие снежинки все еще кружились в воздухе и оседали на мое лицо, на мои волосы, таяли на моих губах. Но не могли утолить адский огонь, горящий в груди и сжигающий мне душу. Я ждала этого дня долгие десятилетия, я видела этот день во сне и я готова умереть лишь бы увидеть моего мальчика. Я буду прорываться к нему даже если он не захочет меня видеть.
— Идемте за мной! Только наденьте капюшон и скройте лицо. Мы все бывшие рабы…для нас вы олицетворение мук и пыток.
— Хватит! — подняла руку, и он замолчал, снова опуская глаза и выжидая пока я скрою голову и лицо.
Он ведет меня в тоннель, освещенный факелами, уходящий глубоко под землю и явно вырытый как дополнительный ход в цитадель.
Мое сердце гулко бьется прямо у меня в горле, кажется, оно сейчас пробьет мою грудную клетку, прожжет ее насквозь. Долгие годы поисков. Долгие годы слез, отчаяния, молитв, просьб. А мой сын…он был так близко ко мне.
Демон освещает мне путь. Всю дорогу он теперь молчит. И я молчу. Потому что мне кажется мое горло тоже объято огнем.
Железную дверь распахивают перед нами, пропуская внутрь узких коридоров цитадели. Каждый шаг ударом набатом по нервам. Отворяется одна из комнат, но меня не впускают внутрь.
— Поднять руки! Стать к стене! Обыск!
Выпрямляю спину и смотрю на наглеца, который посмеет обыскать жену Верховного демона.
— Прекратить!
Вздрагиваю от звука голоса. Потому что у меня дежа вю… Я словно слышу голос Фиена. Только более зычный, более напористый. Я не могу обернуться. У меня дрожат колени и трясутся руки. Сердце сжимается так сильно, что кажется я сейчас задохнусь.
— Все пошли вон!
И теперь я стою в коридоре. Одна. Напротив железной двери. Позади меня тот, кого я последний раз видела совсем мальчиком. Тот, кого я называла своим родным лучиком, своим звоночком, своим принцем. Кого обещала защищать и любить. Но так и не защитила…но клянусь каждым своим вздохом я никогда не прекращала его любить.