– Да следы-то позавчерашние. Ночью еще дождь был. Это дядя Вася следы нашел. Уже толком ничего не осталось.
– Значит, она точно там!
– Ну, теперь точно ясно, что там. У пенька следы, говорит, она там вертелась что-то, устала, видимо, и на пенек присаживалась отдохнуть.
– И что? Он же с собакой был? Дальше не выследить?
– Дым говорит, неясно ничего, следы эти только еще больше путают.
– Почему?
– А черт их знает, подождем, что Таня скажет.
– А где она?
– Пошла в магазин Юрке в Бор звонить, да там и с Николай Васильевичем да с остальными, не знаю, где они, в клубе, наверное, собираются.
Я не стал вдаваться в подробности и продолжил уминать блины, намазывая их и вареньем, и сметаной, и сгущенкой. Вскоре я понял, что если я сейчас не остановлюсь, то сегодня явно не смогу даже просто встать из-за стола. Запив все это чаем и закусив пирогами, я решил выйти во двор, подышать свежим осенним воздухом. Жизнь в деревне била ключом. Всюду раздавались звуки инструментов: кто-то что-то колотил, пилил и строил. На огородах работы теперь не было – жители готовились к зимовке: починяли свои дома, амбары и хлева. Весь этот утренний концерт разбавляло приятное пение птиц, а вместе с ним и мычание коров, лай собак, кудахтанье кур и множество других звуков, сливающихся в общий шум.
В самый раз зайти за Машкой с Даней, они уже должны быть на ногах. Я увидел, как по дороге мимо нашего забора не спеша шагала баба Нина, наша соседка напротив. Я поспешил к забору, чтобы поздороваться с ней и попробовать узнать что-нибудь новое о ночных событиях.
– Здравствуйте, баб Нин!
– Ой, здравствуй, желанный.
– Здрасте, а что там… А что там с дядей Геной случилось, вы не знаете?
– Погоди, я подойду поближе, а то старая стала, ничего ведь не слышу.
– Я говорю, что с дядей Геной стряслось – вы не знаете?
– С каким дядей Геной?
– Ну как… с Генкой Кургановым! Что он ночью там бродил и плохо ему стало?
– А, с Генкой-то…
– Да, с ним самым!
– Дак, а чего, говорили им, пить не надобно ночью в лесу, а они…
– Пили?
– Ну, дак известное дело, было у них с собой взято, вот и тяпнули, видать.
– Ясно, напились, значит, а я уж подумал, что-то…
– Ну да, напились, видимо, да никак выйти не могли, говорят, кричал кто-то в лесу, их не пускал обратно.
Я в который раз поймал себя на том, что у меня от удивления открыт рот. Да что, черт возьми, творится этой осенью? Что за ожившие байки из детства? Никогда ничего не происходило, а тут на тебе, все местные сказки ожили в головах у людей. Со скуки, что ли?
– Это нечистая сила, видать, наказала их, чтоб не пили больше, когда таким делом серьезным занимаются. Говорят же, недаром нельзя пьяным в лес ходить, а не то Леший уведет.
– А кто им там выйти-то не давал? Леший?
– Говорят, видели, как тройка лошадей по болоту прокатывалась рядышком.
– Чего-чего?! Какая еще тройка лошадей?
– Ну, видел-то Генка, а Лешка с ребятами слышал, говорят, все бубенчик звенел…
– Бубенчик?
– Да-да… Звенел, говорит, все кругом, а перед этим кричал кто-то голосом таким страшным, как убивают если…
– Кричал, значит?
– Да-да, на весь лес, вот Ленка-то, с бараков, тоже ночью слышала, они с мужем выходили посмотреть, подумали, может, медведь напал на кого-то.
– Увидели кого-то?
– Нет, Валера-то, мол, выпь это. А ничего это не выпь, выпи у нас отродясь в краях наших не было.
– Выпь?
– Ну да, мол, не человек-то кричал, они ведь ходили и искали сначала.
– Кого? Бабушку?
– Да не бабушку, но ее-то само собой, еще до того, как накатили.
– Ну…
– А потом-то уже услышали, как кричал кто, испугались сильно, но подумали, что кто-то в беду попал. А иначе надо же так на весь лес орать?
– Так…
– Вот и ходили, туда пойдут, а крик уже с другой стороны. Обратно, а он опять с другой, как кто за нос их специально водил.
– Ничего себе…
– Вот они и испугались сильно, да и крик ведь такой, что в жилах кровь стынет, много ведь кто на деревне слышал, неподалеку же тут, на Либежгоре кричало-то.
– А кто это?
– А бог его знает! Но вот они так и ходили-то, а потом, говорят, слышат, что колокольчик звенит, ну, они сразу же деру-то и дали, на болота, а потом Генка-то на кочке упал, глядь – а сзади тройка промчалась, прямо по болоту…
– А как она там проехала?
– Да кто его знает, это ведь нечистое все, оно где угодно проедет, прям в аккурат посреди елок да по болоту.
– А остальные, стало быть, не видели?
– Нет, милок, не успели, говорят, только слышали, как бубенчики звенят, но сразу сообразили, в чем дело.
– Не понял…
– Да ведь не впервой… Не раз уже люди видели тройку-то, говорят, от нечистых это все.