– Не первый раз?!
– Ну конечно, и Любушка видела, и Валя, когда еще совсем малехонькой была и они в школу ходили. Это ведь напасть известная. Не новая.
– Быть не может…
– Ну, коли не веришь, так сам сходи, да спроси, они тебе тоже самое расскажут.
– К кому?
– Да к Валюшке, Куракиных-то, она тот случай до сих пор помнит.
– Ясно. Все равно никак не пойму: сначала крики, потом бубенчики, потом колесница…
– Да тройка, ага, Генка щас говорил вон только что, говорит, только упал, глядь – и мельком между елок промчалась… Он как закричит…
– Это вы сейчас его видели?
– Дак да, еле подняли его на собрание-то. Всю ночь ведь пил. Лег, когда другие люди вставать начали.
– А как же они вернулись?
– Дак блуждали все, блуждали, вон у самого Кривого вышли.
– Вот это да!
– А то, с испугу решили вокруг обойти, а Генка – так и все, думали, умом тронулся, всю дорогу песни пел. Они правда, как добрались, там их с Кривого еще мужики увидели, они там еще выпили, чтоб в себя прийти, и так все по дороге до деревни и шел. До самого дому своего песни орал.
– Песни орал?
– Да чтоб не страшно было, а может, и упился уже к тому моменту, кто его теперь поймет, что там и было – все нечистое.
– Хм, я, кажется, даже слышал его ночью.
– Много кто слышал, жаловались, что пьянехоньки ходят по деревне и людям спать не дают.
– И как он? Правда, плохо ему?
– Да уж явно нехорошо, после ночи-то такой. Верно, в запой уйдет. Уж не знаю, что они там… Али привиделось, но это все дело известное, старики наши, когда мы сами молодые были, нам и не о таком рассказывали.
– А Таня наша там еще? На собрании?
– В клубе они были, да щас уж все разошлись, щас и Танюшка ваша придет.
– Ясно, спасибо.
– Нечего бы и так туда ходить, к Воробьихе бы сходили, верно вам говорю… Она-то знает…
Я стоял, смотрел на свою пожилую собеседницу и думал, что другого такого случая расспросить обо всем у меня, может, больше и не будет. Ее лицо было изъедено морщинами, а глаза словно сами просили, чтобы ее уговорили рассказать: «Спроси, милок, спроси… Я тебе и не такого расскажу».
Глава 11. Дедушка в лесу
Недолго думая, я решил задать все вопросы, которые так меня интересовали. Пока нам никто не мешал. Пока я мог без стыда спрашивать о самых запретных глупостях, а взамен получать самые невероятные ответы.
– А почему же вы считаете, что она поможет?
– Как почему, это все знают, она ведь из этих.
– Из кого?
– Из осиновских.
– А в Осиново, что, все колдуны и ведьмы, что ли, были?
– Ну, все, да не все. А многие там были. Не такие как наши бабки.
– Бабки?
– Ну, кто заговаривать умел там, али еще что.
– Вот как.
– Ну, раньше ведь лекарей-то не было, внучок, ничего не было, вот к бабушкам и ходили, к повитухе или знахарке какой, беду отладить или болезнь отговорить, роды принять.
– А осиновские лучше всех лечили, что ли?
– Да они больше не лечили, а вредили.
– Вредили? Как?
– Ну, оно известно как, они всяких там своих наговоров знают, или какого-нибудь старика-шептуна позовут.
– Шептуна?
– Да, у них так было, у них раньше все старики такое могли, и старухи тоже, но старики больше.
– А потом?
– А потом все помирать стали.
– От чего?
– Да ни от чего. От старости, их роды вымирали – вот в наши дни никого и не осталось. Разве что ребенком был кто да в их родстве состоял.
– Баб Нин, а расскажите, как они могли людям плохо делать – шептуны-то.
– Да кто ж его знает? Этого ведь никто не знает!
– Но ведь видели же люди, знали, что это они делали злое?
– Ну, дак а как же, кто им дорогу перейдет, того обязательно кара какая-нить постигнет. Или беда или смерть, или нечистая заберет.
– А как нечистая заберет?
– Да как, а вот как бабушка твоя – куда пропала?
– Куда?
– А никто не знает куда, так и говорят – «нечистые забрали». Вот и говорю вам, пускай кто к Воробьихе сходит. Попросить.
– А как она поможет?
– А она знает, как их нечистые все эти шептуны да нойды всякие что-то там свое поколдуют, в лесах поворочаются, в дыры свои пошепчут что-то – и отпустят нечистые человека.
– Даже если его много дней не было?
– Ну а как же!
– А такое случалось раньше?
– Ну а как же! А я почем зря, что ли, говорю? Было и не раз такое, вот хотя бы, когда бабушка еще моя молода была, не отселева, а с Ладушек, девочка заплутала…
– И что же?
– А вот послушай, я тебе расскажу. Пошла она, значит, через лес в сельскую школу. Раньше мало где школы были, чаще при церквях, и идти ей надо было через болота по дороге пять километров.