— Зигфрид! — позвала она кого-то, очевидно, того самого петушка с обгоревшим хвостом. — Зигфрид, клюнь этого плешивого инквизитора…
Я ухмыльнулся. С моей плешью все в порядке — потому что её просто не существует. А вот птичка, кажется, не спешит клеваться. И атаковать тоже.
— Гертруда! — вместо этого провозгласил её… фамилиар, вероятно? — Гертруда, не позорь род Аденауэр! Успокойся и выслушай своего родственника!
— Дальнего родственника! — фыркнула ведьма. — У нас нет общей крови, разве что пару капель!
— И это просто замечательно, — проворковал я. — Иначе могли бы быть проблемы…
— Какие такие проблемы? — нахмурилась девушка.
Нет, хороша! Пламенная такая, живая, гибкая, жаркая… Должно быть, страстная не только в разговорах. Всегда любил пылких женщин! Вот только их, к сожалению, не найдешь в дворянских семействах, там как не бледная моль, так не менее бледная поганка. А селянки, кровь с молоком, конечно, могут задать жару, но что с ними потом-то делать? Нет, у женщины должно быть все: и страсть, и ум, и красота!
А обладать одновременно этими качествами в нашей стране могли только ведьмы. Нежные руки, тонкий стан, красивое лицо — и немало перца в отношениях. Абы только не в каком-нибудь мешочке, потому что потом этот перец как высыплют в глаза, не отмоешься.
— Близкие родственники в нашей стране не могут сочетаться браком, — сообщил я наконец-то Гертруде, поняв, что молчание затягивается. — А нам это просто необходимо.
— Что?! — воскликнула она. — Ах ты ж… Руки убери, поганец!
На сей раз она перешла к активным действиям, и я с трудом успел ухватить её за запястья. Ещё только пощечин не хватало! Нет уж, мы будем начинать наши отношения более мирно, чтобы потом и у меня не зародилось отчаянное желание её придушить.
— Ну тише, тише, — протянул я, наблюдая за тем, как шипит и выворачивается ведьма, пытаясь выскользнуть из кольца моих рук. — Зачем же так сопротивляться? Разве я причиняю вред прекрасной даме?
— Это я сейчас тебе вред причиню! Замуж? За инквизитора? Да никогда!
А в глазах-то светится сомнение…
— И зачем? — наконец-то задала она очень важный вопрос, притихнув всё-таки и взглянув на меня другими, не такими дикими глазами. Вспомнила, видать, о том, что нелюбовь ведьм к инквизиторам, так уж сложилось, явление взаимное, и по логике вещей я сам должен ненавидеть её. Мечтать убить…
А зачем мне убивать такую красивую девушку, а потом ещё и терять наследство?
— Надо, — пожал плечами я. — Либо ты выходишь за меня замуж, либо…
— Либо что? На костер отведешь? Так в Видаме больше так не принято!
— Зачем сразу на костер? — кажется, то, как я удивленно изогнул брови, заставило девушку поверить, что речь идет точно не о казни и ей вроде как ничего не грозит. — Послушай, Гера…
— Я Гертруда!
— Послушай, Гера, — протянул я. — Меньше всего на свете нам сейчас надо ссориться. И если ты хочешь услышать, с чего б это вдруг инквизитор уговаривал ведьму выйти за него замуж, тебе следует расслабиться и перестать сопротивляться. Нам обоим это выгодно.
И я ослабил хватку, искренне надеясь на то, что ведьме хватит ума на то, чтобы сначала выслушать, а потом уже вновь отбиваться.
Кажется, Гертруда в самом деле задумалась о том, что в моих словах может быть доля правды. По крайней мере, она заметно расслабилась и, наконец-то высвободившись из моей хватки, отступила всего на полшага. Во взгляде сверкнуло что-то вроде осознания: мы ведь действительно могли бы быть друг другу полезны. Наверное. Не факт, что будем, но напрочь уничтожать свои шансы — довольно глупая затея.
— Я тебя слушаю, — решительно заявила Гера. — Но попытайся изъясняться побыстрее, если не хочешь, чтобы я тебя прямо тут и сожгла!
Не сможешь, Гера, не сможешь…
— Я пришел не за тем, чтобы упорно ссориться, — примирительно поднял руки вверх я. — Так что не надо нервничать. И дело не во мне, а в том, какое у нас в Видаме законодательство.
— И что не так с нашим законодательством?
Я отпустил её и уверенно двинулся вперед, заставляя ведьму догонять. Гертруда не позволила мне, впрочем, увеличить расстояние настолько, чтобы она уже ничего не слышала, а уверенно зашагала следом. Надо же, прямо госпожа!
— К сожалению, маркграф фон Ройсс так и не изволил дать тебе родовую фамилию, — сообщил я. — Конечно, и свидетельские показания, и магия крови — доказательство того, что вы — отец и дочь, но законодательство всё равно не признает за тобою полного права наследования. Ведь ты не можешь одержать титул фон Ройсса! А большинство земель идут именно за титулом…