Я снова содрогнулась и сглотнула вязкую слюну. Забравшись с ногами на свою кучку сена, я прислонилась к стене и постаралась поспать.
Загремела жестяная посуда. Один из стражников шёл впереди, прислонив металлическую дубину к решёткам. Звук выходил ужасающе громкий и пугающий. Я подскочила, держась за сердце.
— Обед, куколка. — Весело закричал Отис.
Райф. Мне нужен этот чёртов Райф, и я даже знала, чем ему заплачу.
Рука моя сжимала перстень Сибила, который спрятался в складках платья. Перемещать он больше не мог - я попыталась, но, вероятно, перстень был заряжен лишь на один раз. Он был дорог мне, как память о добром старике, но на кону стояло нечто более важное.
— Жратва! — Кричал стражник и швырял миски с едой в каждую камеру. — Жратва! Жратва!
— Эй, Райф, тут одна барышня хочет с тобой побеседовать. — Силуэт Отиса в слабом освещении темницы скользнул к решётке и сгрёб двумя руками свою порцию еды. — Что у нас сегодня? Не может быть! Эй, Райф, это что - морковь? Сто лет не ел моркови! Куколка, ты глянь, у меня в похлёбке целый кусок моркови!
— Заткнись, Отис. От тебя много шуму. — Прогремел Райф. — Ну, ты чтоль беседовать хотела?
Его огромная фигура появилась у моей камеры. Я осторожно подошла, стараясь встать так близко, чтобы наш разговор никто не услышал.
— Я слышала, вы можете помочь выбраться...чуточку раньше.
— Ну. — Нахмурился Райф.
— Мне бы это очень помогло. — Я состроила самую очаровательную морду, которую только умела. — Конечно, не бесплатно. Я заплачу.
Райф оглядел меня с ног до головы липким взглядом, но кажется, не слишком прельстился. Однако и этого мне хватило, чтобы брезгливо шагнуть назад.
— Нет, плата будет другой. — Отчеканила я и вытащила перстень. — Этого хватит?
Глаза Райфа жадно заблестели. Видимо, жалование конвоира не слишком располагало к роскошной жизни.
— Могу немного подсобить. Когда хочешь идти?
— Сегодня. — Сказала, не моргнув.
— Сегодня… Дай гляну. — Райф протянул в камеру огромную лапу, и я с опаской вложила в неё перстень. Не то, чтобы этот громила вызывал доверие, но другого варианта всё равно не было.
Райф сжал кулак, сунул перстень в карман и пошёл дальше, даже не удостоив меня местной похлёбкой.
— Эй! Куда ты пошёл? Вернись! Это моё!
Громила ничего не ответил, и я беспомощно наблюдала за тем как он, насвистывая, продолжает свой обход.
30
Солнце успело прокатиться по небосводу, окрасить грязные полы камеры прямоугольниками света и снова пропасть за горизонтом. Наступила ночь, тёмная и прохладная. Лишь два факела горели где-то в начале коридора, даруя толику света.
Я пыталась достучаться до Аргока, чтобы он скрасил моё пребывание в заточении, но зверёныш не откликался.
Иногда со мной заговаривал Отис, и каждый наш разговор неминуемо открывал всё более печальные подробности о жизни людей в Минкосе. Мир магии слишком жесток для тех, кто этой магией не обладает. Многие были не против вернуть времена, когда Минкос придерживался магической доктрины, как и прочие государства. Но Ронтагур держал курс, который взял ещё его отец: они оба были уверены, что магия - это блажь. Однако, когда остальные твои соседи используют эту блажь напропалую, ты становишься слабым, как ни крути.
Коридор заполнился звуком шагов. Я встрепенулась и постаралась хоть что-то разглядеть, но темнота была слишком густой. Стук жёсткого каблука, словно ошалевшая секундная стрелка, бил по напряжённым нервам. Замок моей камеры щёлкнул. Скрипнула дверь.
— На выход. — Прохрипел Райф. — И без шума.
Сердце в радостном танце затрепетало в груди — к тому моменту я уже успела увериться, что жадный надзиратель просто прибрал к рукам мой перстень, проигнорировав просьбу. Весь день я душила в себе гнев и ярость, которые испытывала к Райфу, но сейчас готова была упасть в ноги и возносить этого человека до небес за его доблесть.
— Спасибо, спасибо! — Шептала я всю короткую дорогу до выхода из темниц. Райф покровительственно хмыкал.
Он вывел меня во внутренний двор и передал в руки охранникам, строго наказав тем, чтобы проследили, что я не буду ошиваться возле замка. На это мне было уже плевать, я знала, что найду способ проникнуть внутрь.
Двое приставленных ко мне конвоиров оставили меня возле рынка, грубо пихнув на прощание в спину. Несмотря на тёмное время суток, жизнь в Минкосе кипела. Длинные торговые ряды были освещены факелами на низких столбах. В воздухе резко пахло специями, горелым маслом, свежими овощами. Торговцы зазывали к себе, расхваливая товар. Визжали дети. В тесных вольерах гаркали худые диковинные птицы, выставленные на продажу. На меня никто не обращал внимания — внешний вид позволял слиться с толпой. Несмотря на то, что платье моё было дорогим и добротным, сейчас оно выглядело так, словно я сняла его с трупа. Я и сама была похожа на ходячий труп, зато очень органично вписалась в реалии Минкоса.
Вдруг я почувствовала пульсацию где-то в груди. Пульсацию, не похожую на биение сердца.
Аргок!
Стоило лишь подумать о лемуросвине, как он тут же появился у моих ног. Сейчас я как никогда радовалась, что фамильяр был невидим для глаз остальных людей.
— Ведьмочка, ты меня не пугай так! Куда ты проп...Святая Тьма, чем от тебя воняет? — Аргок втянул носом воздух и слегка позеленел.
— Ох, свин, ты не представляешь, где я была.
— Кувыркалась в куче дерьма, судя по всему. И кто из нас свин?
— Я эм...попала в тюрьму. Всего на день, но этого хватило, чтобы отбить у меня желание совершать что-то противозаконное. — Неловко переступила с ноги на ногу. — Я звала тебя.
— Я слышал, но источник будто закрылся. Выбраться не получилось. Наверняка там стоят артефакты, которые блокируют магию на случай, если в темнице придётся держать кого-то со способностями.
— Есть и такие? Хотя, пора бы уже перестать удивляться... — Я глубоко вздохнула, но тут же закашлялась - воняло от меня и правда ужасно. — Свин, мне нужно пробраться в замок. Идеи есть?
— Вариант просто пойти и потребовать аудиенции у короля мы отметаем? — Поросёнок многозначительно посмотрел на мои босые грязные ноги.
— Снова в темницу я не пойду.
— Так и думал. Придётся брать замок штурмом.
— Аргок!
— Шучу-шучу! Ведьмочка, совсем улыбаться разучилась. Потрепала тебя Эрида. — Лемуросвин сочувственно коснулся моей лодыжки пятачком. — Ладно, есть у меня одна идея.
***
До самого рассвета мы просидели в засаде у чёрного входа в замок. Точнее, я сидела в засаде в колючем кусте местной ежевики, а Аргок храпел так, что я удивлялась: как его, чёрт возьми, можно не услышать?!
Когда первые лучи солнца пробились через брешь на горизонте, на дороге показалась телега с запряжённым в неё хилым ликорном. На козлах сидел мужичок и фальшиво напевал под нос унылую песню. Гружёная овощами и большими плетёными бочками телега тяжело тащилась по кочкам. Когда ликорн прошёл мимо куста, в котором мы с Аргоком прятались, я метнулась из укрытия и заняла место в хвосте. Склонила голову к земле и постаралась сделать вид утомлённой жизнью крестьянки, хотя особых усилий прикладывать не пришлось — я и правда чувствовала себя выжатой, как лимон. Аргок снова трусливо скрылся в источнике, пожелав мне удачи.
Дверь чёрного хода с грохотом отварилась и на высокое каменное крыльцо вышла дородная женщина с раскрасневшимся лицом. Чёрные блестящие волосы были собраны в две косы и уложены крупными рогаликами. Густые брови почти сливались в одну. На сером переднике женщины виднелись следы муки.
— Опаздываешь! — Голос у неё был зычный, громкий.
— Глупая кляча снова заупрямилась. — Отозвался мужчина. — Битый час уговаривал её двинуться в путь.
— Ходишь по острию, Герсон. Каждый день прибываешь всё позже. Не заставляй меня искать нового поставщика. — Тут женщина остановила свой взгляд на мне и подозрительно сузила глаза. — Кто это с тобой?