- Пирожные и торт — из Австрии. А кофе купил в кафе напротив офиса, - он оглянулся на дверь, закрыта ли, обошел стол, развернул меня лицом к себе и сладко поцеловал. Еще пару минут я стояла в кольце его рук, не в силах оторваться от его сильного тела.
- Давай сбежим? - шепнул он мне, а я помотала головой.
- Прости. Много дел. Дождись вечера.
Он прошелся зубами по моей шее от мочки уха до плеча, чуть прикусывая и проводя кончиком языка по самым чувствительным местам. Он заводил меня. Он доказывал, он единственное, что мне сейчас должно быть нужно, это он, его ласка, его тело, его страсть. И был убедителен!
- Хочу тебя....
Он расстегнул мою блузку, покрывая поцелуями открывающееся тело, спустил с плеч бретели лифчика, освободив грудь. Язык и губы творили волшебство, доказывая, что не все дела можно откладывать до вечера. Я задыхалась. В предвкушение сводило низ живота, пульсировало, тянуло.
- Черт с тобой! - простонала я, расстегивая ремень его брюк, и тут же оказалась сидящей на своем столе, с раздвинутыми ногами и Франко между ними. Горячо. Спешно. Резко. Сладко. Так, что я застонала, забыв, что за дверью могут быть свидетели.
Есть в такой спешке что-то дикое, острое, необузданное. То, что я никогда не испытывала. И вот, когда мы уже готовы были вместе взлететь, я услышала звук открывающейся двери. Вот только мне уже стало не до того, чтобы выяснять, кто забывает стучаться в чужой кабинет...
МАТВЕЙ
Развод стоил мне денег и нервов. Но и он был позади. От стыда я никому не говорил, что Диана меня надула. Даже отцу. А она была виртуозна! Она сумела даже подкупить врача скорой, что приехала тогда в офис. А я гадал, почему медик не понял, что живот у пациентки фальшивый! Ну, да все позади. Теперь пора собрать в кучку свои мысли и чувства, разложить по полочкам эмоции и доводы и вернуть себе Дину.
Я знал, что все говорят о ее романе с Франко. Но ни на секунду не верил, что это правда. Я был по-ослиному уверен в том, что Дина любит меня. А на короткие связи она не способна, сама мне это как то сказала.
- Матвей, оставь ее! - сказал мне отец, когда они с Анной вернулись из свадебного путешествия.
- Я ее люблю, - раздувая ноздри ответил я. Жить без Дины для меня теперь стало невозможным.
- Ты своей любовью приносишь только боль. А Дина заслужила счастье, - стало обидно, словно не я — его сын, а Дина —родная дочь. Так рьяно он ее защищает.
- Я допускаю, что она может быть увлечена этим … Франко. Возможно, у них даже связь. Хотя, вряд ли. Но любит Дина меня. И я намерен восстановить справедливость!
- Справедливость?! - отец вскочил со стула, посмотрел на меня из под сдвинутых бровей.- Тебе досталась замечательная девушка! Она доверилась тебе, влюбилась. А ты? Ты вечно тащишь в чужую чистую жизнь свой воз грязи! Испоганил все, сбежал , даже не объяснив. А теперь, когда она наконец вздохнула свободно и, кажется, нашла свое счастье, ты снова придешь все разрушить? Не позволю!!
Никогда еще отец так на меня не орал! Даже Анна с кухни прибежала!
- Что бы ты не говорил, я встречусь с ней! - я пошел к двери, схватился на ручку и обернулся.- Если Дина сама скажет, что предпочитает мне другого, то я отступлюсь. Обещаю.
Это было очень трудно сказать, но я произнес. Хотя не верил, что придется выполнять обещание.
Я едва дождался утра. Собираясь, понял, что у меня дрожат руки. Волнение? Предвкушение? Или страх?
Надо сказать, что оделся я так, как будто шел на свадьбу! Дорогой костюм, белоснежная рубашка и галстук в бело-синюю полоску. Вообще-то галстуки я не люблю. Но ради встречи с Диной могу хоть «испанский сапожок» нацепить, лишь бы она оценила.
Заскочил на час в свой офис, раздал задания, подписал документы и рванул через весь город к Дине. Всю дорогу воображал, как войду в ее кабинет, как бухнусь на колени, как расскажу ей всю правду без утайки. И потом... Как она подуется на меня, дурака, но простит. И потом...
С такими мыслями я вошел в офис, в пустую приемную, открыл дверь Дининого кабинета... и замер как вкопанный!
Дина сидела на столе, обвивая ногами итальянца, и, кажется... Я видел ее голые колени, обнаженные плечи, его расстегнутую на груди рубашку и спущенные брюки. Я слышал звук их соития, их стон. И был не в силах пошевелиться от шока! В следующий момент Франко, стоящий ко мне лицом и прижимающий к своей груди растрепанную Дину, поднял голову, увидел меня и... усмехнулся. Это была усмешка победителя! Он знал, что сейчас поимел МОЮ женщину! И показывал мне это, предлагая убраться с его пути!