Она так поняла его слова? Что он ждал ее, чтобы… Заметив его смущение, она поспешила исправить свою бестактность:
- Позвольте мне угостить вас, - попросила она.
Он, молча, смотрел на нее, и ЭРин уже жалела, что поддалась идее обратиться с просьбой к этому малознакомому неудачнику. Но больше было не к кому. Как ей быть? Поймет ли он ее правильно?
- Что-то случилось? – тихо поинтересовался он, видя, что ей трудно начать, видимо нелегкий для нее, разговор.
- Согласитесь вы или нет на мою просьбу, все же закажите, что-нибудь. Здесь хорошо готовят, - пробормотала она, роясь в рюкзачке.
Он продолжал смотреть на нее, и ей было не по себе под его ждущим взглядом.
- Хорошо, - сказал он, и, успокаивая ее, заказал подошедшему официанту кофе и рисовую булочку, как заметила ЭРин, самое дешевое, что здесь подают.
Она попросила то же самое, все, никак не решаясь заговорить о том, для чего позвала его. Чем дальше, тем глупее, казалась ей эта идея, но другого выхода она просто не видела.
- Вы не могли бы, - преодолевая себя, наконец, начала ЭРин, - на эти выходные стать… моим женихом?
Кажется, он даже пошатнулся на стуле.
- Стать вашим… женихом? – переспросил он изумленно и недоверчиво. – Так вы об этом хотели поговорить?
Она кивнула, с трудом сглотнув и, подхватив стакан воды, залпом выпила его.
- Стать вашим женихом на… какое-то время? – уточнил он, заставляя себя не волноваться так явно.
- На день, - снова кивнула она.
- Почему на день?
- Понимаете… - быстро заговорила девушка, отступать было уже поздно: – У меня был парень… с которым я рассталась… Сейчас он жениться, а мой отец, зная, что у меня здесь жених, требует, чтобы в эти выходные я приехала с ним. Если признаюсь, что порвала с женихом, он заставит меня вернуться домой.
- Но может, так действительно будет лучше?
- Даже если и лучше, я не могу вернуться, не закончив того, что начала здесь, - вздохнула она, упрямо покачав головой. Странно, но ее успокоило, что он не сразу соглашается на ее предложение.
- А что вы начали? – осторожно поинтересовался Ким, понимая, что уже вправе спросить об этом, хотя уже догадывался, что речь идет о ее занятиях хореографией.
- Я начала чего-то добиваться... Вот. Знаю, лгать плохо, но я не могу придумать что-то еще. Отец упрям и категоричен, если он что-то решил, то уже не отступится. Вы хотели мне помочь, и сейчас я прошу вас солгать моему отцу, - и, встав, поклонилась бомжеватому едва знакомому человеку о котором знала одно лишь неприглядное. – Всю ответственность я беру на себя.
Он молчал, заставляя тем девушку нервничать, смотря на нее с интересом. Ее прямолинейность нравилась ему. Она называла вещи своими именами, то есть, сразу предупредив, что подбивает его на ложь, не предполагая, что ведь он тоже лжет, скрывая, что давно принимает в ней участие. Она думала, что решает свою проблему за счет него, не догадываясь, что и он решает свою проблему за счет ее лжи, стараясь стать ближе к ней. Ему ли порицать это дитя, мучающуюся от того, что врет своему отцу. Сам Ким мог оправдаться лишь одним - всю эту ложь он обернет правдой.
- Когда ехать? – коротко, словно предстояло очередное задание, спросил он.
- Завтра, - неуверенно ответила она, не понимая, почему он не стал торговаться, не выставил, например, свои условия и не спросил денег. Он тоже подумал об этом, ведь в Бюро это посчитали бы провалом. Только ЭРин не была врагом и никогда им не станет, даже если сама будет ненавидеть его.
- Но, - добавила тем временем ЭРин поспешно, - я отблагодарю вас.
Вот это «отблагодарю вас» не давало ему уснуть всю последующую ночь. По своей наивности, она бросалась столь многообещающим предложением, не понимая, как это способен воспринять мужчина. И вот Ким, ворочаясь в своей постели, все думал, что она хотела этим сказать. Как намерена отблагодарить его? Ведь не о том, о чем он сейчас не может не думать? Если бы такие слова произнесла Гэ Бин, он бы даже не сомневался, что она хочет близости с ним. Но ЭРин не настолько искушена, что бы намекать на такое... или может быть это все же намек? Нет! Конечно же нет!