Чувство вины.
Вина и стыд - вот все, что я вижу на лице Джорджа Грина.
— Хорошо.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но останавливаюсь перед дверью.
— Сэр, ваша дочь любит вас. Очевидно, что она вас очень любит, но если вы продолжите идти по этому пути, то потеряете ее. Мой совет? Перестаньте лгать ей и обвинять ее во всем. Она ни в чем не виновата. Просто найдите время и объясните ей все. Вы удивитесь, увидев, какой отзывчивой она может быть.
Он повесил голову.
— Вы правы.
Я наблюдаю за ним некоторое время.
— Сэр, я знаю, что вы сказали нам, что ничего не знаете о том, что Daveeno хочет от вас, но у вас есть еще идеи о том, что это может быть?
Он что-то не договаривает.
Не знаю почему, но каждый раз, когда я заводил речь о Daveeno, он сворачивал разговор, как будто это не единственная причина, по которой я здесь.
Он снова смотрит на меня, и на его лице отражается странная, не поддающаяся прочтению эмоция.
— Я думал об этом, и, возможно, я знаю, что им нужно.
Я прохожу обратно и сажусь, прежде чем он продолжит.
— Около девяти лет назад я работал с МИ-6 над формулой противоядия от токсина под названием «Сыворотка 627». Я и моя лаборантка неустанно работали, пытаясь создать его, но у нас ничего не получилось. Мы еще больше усугубили ситуацию. Каким-то образом нам удалось сконцентрировать действие сыворотки так, чтобы она не просто убивала шпионов мучительно и медленно, но и не оставляла следов преступления. Созданная нами сыворотка выглядела так, будто агент умер от естественных причин, а не от яда. Мало того, после приема сыворотки они становились более восприимчивыми к допросам, так как она снимала запреты, а значит, никому не нужно было пытать жертву, можно было просто скормить ей сыворотку, получить всю необходимую информацию и оставить умирать, и никто ничего не заподозрил бы.
Я не тороплюсь и полностью обдумываю все, что Джордж только что сказал, прежде чем спросить:
— А что случилось с формулой?
— Я уничтожил ее. Я был здесь, чтобы делать противоядия, а не оружие. А поскольку у МИ-6 большие проблемы с двойными агентами, я не мог никому доверять, поэтому я избавился от нее и всех улик, которые к ней прилагались. Не знаю как, но я думаю, что Daveeno узнали, что я создал, и хотят получить сыворотку для себя, но у меня ее нет.
— Столько лет спустя? Когда вы не работали с МИ-6 почти девять лет назад? Зачем она им сейчас? Откуда они вообще узнали?
Я задаю эти вопросы вслух самому себе, но Джордж отвечает.
— Я думаю о том же. Это не имеет смысла, но это единственное правдоподобное объяснение, почему они охотятся за мной.
Я вздыхаю, перебирая в уме все возможные варианты.
— Хорошо, я сообщу майору Дэвису, и посмотрим, что он скажет. С этой информацией он, возможно, сможет что-то вытянуть из Стефана Майкельсона. Он все еще находится у них под стражей после нападения на дом.
— Хорошо, это хороший план. Спасибо, Милош.
Я киваю, поднимаюсь со стула и достаю из кармана телефон.
— Сэр?
Я оборачиваюсь к двери.
— Да?
— Я знаю, что это очень стрессовая ситуация, но не вымещайте ее на Дафне. Может быть, вам стоит рассказать ей правду обо всем этом?
— Спасибо за ваше мнение, но я буду разбираться со своей дочерью так, как считаю нужным.
Я выхожу из кабинета Джорджа и вижу Дафну, спускающуюся по лестнице в красивом цветочном платье и с сумкой в руках.
— Мисс Грин.
Она поворачивается на мой голос, ее ранее спокойное выражение лица становится напряженным и зажатым.
— Я иду за покупками, мистер Петров, — говорит она, хотя я не спрашивал. — Вы можете пойти со мной, но я пойду, хотите вы этого или нет.
О радость.
Глава 13
Дафна
— Нет.
— Да.
— Нет.
— Да.
— Нет.
— У меня действительно весь день впереди, мистер Петров, — вздыхаю я, открывая дверцу шкафа и снимая с крючка ключи от машины.
— Вы не поедете, — отвечает он с окончательностью в тоне, выхватывая ключи у меня из рук и направляясь на кухню.
— Мне нужен наряд для благотворительного вечера, который состоится через несколько недель, и вам определенно нужно примерить костюм, если вы настаиваете на том, чтобы присоединиться ко мне. — Я надулась, следуя за ним на кухню. — К тому же я уже целую вечность не выходила из этого дома.
Обычно я не люблю ныть, но сейчас отчаянные времена.
— Мне все равно, что вы живете в этом доме с рождения, вы не уйдете, — говорит он, засовывая мои ключи в задний карман и направляясь к холодильнику.
— Но почему нет? Вы не против, если я пойду на гала-концерт через две недели, но не на этот?
Greenway Group проводит ежегодный летний благотворительный гала-вечер, каждый год поддерживая разные цели. Он проводится только по приглашениям и является одним из самых ярких событий моего лета. Все одеваются в экстравагантные бальные платья и смокинги, подается отличная еда, и я могу встретиться со многими своими родственниками и друзьями, которых я не вижу, когда уезжаю в школу. В этом году Greenway Group поддерживает Британскую ассоциацию глухих.
— На гала-вечере есть строгая, хорошо контролируемая охрана, эксклюзивный список гостей и хорошо проверенный персонал. В то время как в торговом центре сотни неизвестных, тысячи людей и никакого процесса проверки.
— Ну, я думаю…
Я поворачиваюсь на звук папиного голоса, когда он входит в кухню из своего кабинета. Мы не разговаривали с прошлого ужина, и я инстинктивно напрягаюсь, готовая закончить разговор и вернуться в свою комнату, чтобы избежать новой ссоры. — ... вам лучше уйти.
— Прости, что? — говорю я, не пытаясь скрыть удивление в своем голосе. Обычно, когда у нас с отцом возникают разногласия, мы остываем, а потом возвращаемся к нормальной жизни. Но все, что происходило в последнее время, привело к тому, что период охлаждения затянулся. Он продолжает увеличиваться с каждым новым разногласием. А в последнее время это происходит часто.
— Я думаю, вам с Милошем нужно развеяться. Вы через многое прошли в последнее время, и будет справедливо, если вы немного повеселитесь.
Он подходит и встает на другой стороне острова, где находимся мы с Милошем. Он стоит лицом ко мне, но при этом сохраняет дистанцию, на его лице выражение противоречия.
— Дафна, дорогая, я очень сожалею о том, как вел себя в последнее время, — продолжает он. — Сначала в твоей комнате, а потом прошлой ночью. Вся эта история со взломом причинила мне столько стресса, и я выместил его не на тех людях... ну, на ком надо. Я не хочу, чтобы между нами произошел разрыв, особенно в такой момент. Ты не обязана прощать меня сейчас или вообще, но я просто хотел выговориться.