- И если бы ты не хотел мне верить, лифт бы не остановился сейчас, - оставила она за собой последнее слово.
Егор промолчал.
Часть 1.
Ледоход.
Лев Карлович вышел из подъезда и огляделся.
Он не ошибся, предположив, что лифт возвращает своих пассажиров в тот единственный день, который перевернул всю их жизнь с ног на голову. Это действительно был Котлас, в котором Лев Карлович прожил всю свою жизнь еще просто Левочкой. Здесь жили его родители, здесь он родился и достиг совершеннолетия. Здесь в него вложили зачатки того, кем он стал в Санкт - Петербурге. В этом городе он ходил в школу, посещал кружок авиамоделирования и радиокружок, здесь он начал осознавать, что хочет связать свою жизнь с цифрами. Этот город подарил, а затем и отобрал у него самую важную часть жизни. Друзей.
Они жили в одном доме. Ходили в один детский сад. Вместе посещали секции и кружки. Вместе ходили в школу и сидели всегда рядышком. Они были неразлучной четверкой, словно Мушкетеры, под предводительством Д"Артаньяна. Лёва был несомненным лидером в коллективе. Он рано научился читать и стал буквально зависим от литературы. Успевая прочесть новую книгу за ночь под одеялом с фонариком, днем он вызывал друзей играть в главных героев. Как только они ни проводили время! То храбрая четверка бросалась искать бродячую собаку под предводительством Лёвы - Шерлока, то спасать Ленку из второго подъезда от выдуманного Квазимоды, то лепить десять негритят из разноцветного пластилина. Выдумщик Левка не давал скучать своей отважной команде. Часто им помогал его отец. Учил обращаться с инструментом, чтобы сколотить штабик в ветвях сосны за домом. Учил рассчитать площадь воздушного змея, чтобы тот летел легко и высоко. Учил делать кораблики таким образом, чтобы они помещались в бутылку.
Благодаря отцу Левка заработал свой авторитет во дворе среди мальчишек. Первым его лучшим другом стал Степка. Парнишка жил на этаж выше. Скромного и спокойного мальчишку тянуло к озорному и отважному Левке. Вместе они стали не разлей вода. Потом, гоняя мяч во дворе, к ним присоединился Санек. Темноволосый, смуглый мальчишка, совсем недавно переехавший к ним в город из теплой содружественной республики. Там его отец не смог найти работу. Здесь же их семье сразу же выделили квартиру в новостройке, а Санька уговорил маму перевести его в группу к Левке со Степкой. Последним в компанию влился Юрок, которому родители недавно раздобыли где - то на складах настольный хоккей. Он позвал шумную ватагу в гости. После первого же матча ребята сдружились так крепко, что Юрок стал неотъемлемой частью команды.
Лев Карлович отошел от двери подъезда, чтобы четверка мальчишек, скатившаяся по ступеням с шумом и гамом, не сбила его с ног.
Он вдохнул прохладный воздух и зябко поежился. Пиджак на тонкую рубашку - не лучшая одежда для конца апреля в Архангельской области. Как правило, температура воздуха не превышает семи градусов днем, пока греет солнце. А к вечеру и вовсе снова опустится до нуля.
- И Гекльберри Финн пустился по реке на плоту вместе с беглым негром Джиммом! - восторженно кричал мальчишка, который выбежал первым.
Он пересказывал друзьям роман, прочитанный накануне.
Все трое слушали раскрыв рты.
Воспоминание пронзило сердце Льва Карловича насквозь, будто стрелой.
Он вспомнил, как одиннадцатилетним мальчишкой осилил за три дня сначала Тома Сойера, а потом и Гека Финна. Два романа были напечатаны в одной книжке, что было большой удачей для советского ребенка. Лев Карлович помнил, как он натолкнулся на книжку в оранжевой обложке в городской библиотеке и обратился к Светлане Анатольевне, она здесь работала уже добрый десяток лет:
- Скажите, этот роман достоин прочтения?
- Любая книжка, которая находится на библиотечной полке, достойна прочтения, Левушка, - ответила тогда она ему.
И с каждой прочитанной в своей жизни страницей, он всё больше убеждался в правоте её слов.
В тот день он дождаться не мог окончания школьных занятий, чтобы дома скорее снова усесться за чудесный роман Марка Твена. Он был в восторге. Он не спал две ночи, чтобы прочесть как можно скорее. И вот этот день настал. Семнадцатого апреля за ним зашли мальчишки, и он с порога начал пересказывать им краткое содержание.
Он не мог уже вспомнить, кто предложил тогда поиграть в Гекльберри Финна, но предательская совесть шептала ему, что предложил кто угодно, лишь бы не он. Спустя столько лет факт остаётся фактом. Кто - то из четверки предложил после уроков рвануть на речку и заодно посмотреть, скоро ли пойдет лед.
Побросав портфели у обрыва, мальчишки сыграли в камень - ножницы - бумага, чтобы вычислить последовательность прыжков. Играли двое на двое. Потом победитель с победителем, а проигравший с проигравшим, чтобы распределить места. Лев Карлович вспомнил, что ему тогда выпал камень, которым он и сделал Степку. Первенство взял Юрок, второе место выпало Саньку, третье - Левке и четвертое - Степке.
Лев Карлович вспоминал подробности, словно в замедленной съемке. Вот первым отталкивается от земли Юрок и летит на лед. Он красиво приземляется, как герой в кино про бандитов, на одно колено. Вслед за ним скачет Санек, запрыгивает Юрке на спину, и они, хватаясь от смеха за животы, катятся по льдине. Левка готовился прыгнуть следующим, когда почувствовал, как Степка оттолкнул его в сторону. Они дружили практически с пеленок. Ни Санька, ни Юрок не могли себе позволить обогнать Левку в чем - либо. Но Степка мог. Редко, но метко. Семнадцатого апреля Степка своим прыжком решил судьбу лучшего друга. Приподнявшись на локте из грязного подтаявшего снега Левка увидел, как после эффектного приземления Степки под троицей его лучших друзей со скрежетом ломается лед. Ребята стремительно ушли под воду. Это произошло за один короткий момент, но Левка на всю жизнь запомнил этот миг, впечатавшийся в его память. Как на заевшей пленке в видеомагнитофоне в памяти возникали последние минуты жизни его товарищей. Не понимая, что они слишком далеко, он снова и снова тянул руку друзьям вниз с обрыва, шепотом умоляя их выплыть на лед. Внезапно севшим голосом он пытался звать на помощь, но из широко раскрытого рта не вылетало ни звука. Он растерялся. Испуг сковал его тело, заставил разогнаться пульс до критической отметки и дышать так часто, что перед глазами поплыли разноцветные точки.
Он видел в мельчайших подробностях лицо каждого. Этой картинке еще только предстояло стать самым страшным кошмаром Льва Карловича на всю жизнь. Сейчас он уже и не счел бы то количество раз, которое он просыпался ночью в холодном поту, переживая во сне эти минуты заново.
Хватаясь друг за друга, мальчишки пытались выбраться обратно на льдину, но всё тщетно. Пальцы скользили по талому льду. Им не за что было ухватиться. Они раз за разом, снова и снова скатывались обратно в воду. Будь они взрослее, смогли бы выбраться. Но одиннадцатилетние ребята перепугались, запаниковали и, фактически, утопили друг друга. У них был шанс, действуй они слаженно, как одна команда. Но ужас, обжигающе ледяная вода, течение и тяжелая, вмиг намокшая, одежда, утянули их под лед.
Ребята барахтались в полынье, чувствуя, как в тело вонзаются миллионы острых тонких иголок, заставляя двигаться еще быстрее от боли и страха. Они мгновенно проникали под кожу и кололи прямо оттуда, вызывая судороги в ногах и руках. Каждый распрямлял по очереди ноги, стараясь избавить себя от дополнительной боли. Голова оказалась зажата в невидимый железный обруч. От сумасшедшей дрожи неконтролируемо сильно застучали зубы, прокусывая язык, очень быстро потерявший чувствительность. Добротные советские ботинки, набравшие воды, добавили в своем весе по несколько килограммов, утягивая ко дну. Каждый вдох становился всё более невозможным из - за схлопнувшейся от обжигающе ледяной воды грудной клетки. Бешено колотилось сердце, понапрасну пытаясь согреть остывающую кровь. Никто не хотел умирать, поэтому неосознанно хватался за того, кто был ближе.