– Ну, – сказала я, поворачиваясь, – спасибо, что проводил. Мне вот сюда.
– Ты что, здесь работаешь? – недоуменно спросил Артем.
– Нет, у меня просто дело тут.
– Так я тебя подожду, – не унимался он.
– Да нет, не стоит. Просто ко мне родственник приехал, я хочу его навестить. Это может затянуться.
– Я все равно подожду, – сказал он. – Вот в этом скверике, напротив отеля.
Он несколько секунд помялся, затем произнес:
– Понимаешь, я… Короче, мне хотелось… – Потом он махнул рукой и сказал: – Ладно, я подожду.
Я так и не поняла, что Артем хотел сказать, но в этот момент мне пришла мысль, что он может быть полезен. И это даже хорошо, что он подождет меня здесь. Мало ли, что со мной может случиться в отеле. Я ведь даже не имела конкретного плана действия. В общем, неожиданно для самой себя я сказала ему:
– Хорошо, сиди в скверике и жди меня. Если я через полтора часа не выйду и не дам о себе знать, поднимай кипеш.
– Как это? – удивился Артем.
– Как, как, поднимай шум и иди искать меня.
– А в каком номере тебя искать? – спросил он. – Где твой родственник остановился?
Я обвела взглядом пять этажей здания и сказала:
– Кто ж его знает?
И, взяв с плеча у удивленного Артема фотоаппарат, я направилась ко входу в гостиницу.
Войдя в здание, я очутилась в большом холле. Похоже, гостиница не так давно подверглась капитальному ремонту. Во всяком случае, и отделка фасада – это я успела заметить еще на улице, – и отделка холла впечатляли своей свежестью и дороговизной. Ярко-рыжими лампасами впечатлял и швейцар – крупный дородный мужчина лет пятидесяти, стоявший в холле, как статуя. К нему-то я и направила свои стопы.
– Скажите, как мне разыскать директора гостиницы?
Говорить и шевелиться швейцар начал одновременно. Медленно, словно оснащенный несмазанной гидравликой, он развернул свое тело и поднял руку в сторону лестницы, при этом протрубив глухим голосом:
– Кабинет президента отеля находится на втором этаже, комната 207.
– Спасибо, – сказала я и отправилась к широкой, отделанной серым мрамором, лестнице.
Поднявшись по ступенькам на второй этаж, я быстренько отыскала дверь под номером 207 и, войдя, очутилась в небольшой, но уютной приемной, где, кроме двух диванов, стоял еще небольшой письменный стол, за которым сидела молоденькая секретарша, набивая что-то на компьютере. Подняв голову, она вперила в меня пронзительный взгляд своих черных глаз и спросила голосом, не столь юным, как ее внешность, поскольку хрипотца в нем выдавала заядлую курильщицу:
– Вам кого, девушка?
– Я к директору, – сказала я, – то есть к президенту.
– Геннадий Семенович сейчас занят. А вы, собственно, по какому вопросу?
Я подумала и не нашла ничего лучше, как ляпнуть:
– По личному.
Видимо, я не нравилась секретарше, потому что она тут же с легким злорадством сообщила:
– По личным вопросам Геннадий Семенович принимает по четвергам, с четырех до шести.
– Но у меня не настолько личное дело, чтобы дожидаться приемного дня. Мой личный вопрос можно решить в рабочем порядке, – возразила я.
Похоже, секретарша горой стояла за соблюдение регламента своего начальника и всеми силами старалась не допускать к своему шефу молодых посетительниц с личными вопросами в неустановленное время. В подтверждение своих намерений она встала, давая тем самым понять, что разговор окончен и я могу удалиться. Но в этот момент обитая кожей дверь кабинета начальника открылась и на пороге появился сам президент отеля. Я это поняла по тому, как просияло лицо секретарши.
Президент отеля «Англетер» выглядел под стать своему заведению: не новый, но хорошо отремонтированный. Этому мужчине было лет пятьдесят. Он был невысокого роста, среднего телосложения. Редеющие уже волосы были тщательно зачесаны и уложены в хорошо подобранную парикмахером прическу, скрывающую залысины. К тому же выпадение волос на темечке директор, видимо, пытался своеобразно компенсировать, отпустив небольшую, аккуратно подстриженную бородку испанского типа. Черты лица были правильные. Тонкий нос с постоянно «играющими» ноздрями выдавал натуру страстную и импульсивную, а холодные голубые глаза, приятное впечатление от которых не портили небольшие мешки под ними, говорили о том, что этот человек незаурядных способностей.