- Может тебе на улицу выйти? Пройдись, свежий воздух никому не вредил….
- Не могу…
- Сходи-сходи, я чувствую, тебе это поможет. – Ее мать прижала руку к груди. – Сходи.
- Хорошо. – Сначала Линда хотела сказать матери, что бы та оставила ее в покое, но потом подумала над тем, что та ни в чем не виновата и уж точно в ее боли. Схватив толстовку, девушка поковыляла к выходу. Ей что-то прокричала мать, но из-за шума в голове она не расслышала.
Выйдя на улицу, девушка вдохнула морозного воздуха и поняла, что слишком легко одета, но возвращаться не стала. Она шла не глядя, натыкаясь на прохожих, которые с ворчанием отскакивали от нее.
Разобрать где она, Линда смогла лишь, когда забралась на заснеженную скамейку. Вокруг были линиями высажены белоснежные ели, пихты и сосны. Она чувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, но у нее не было сил поднять головы и осмотреться. Она слышала шуршание ботинок по снегу и чье-то приближение. На плечи упала куртка, окутывая ее теплом и терпким мужским ароматом. Он пристроился рядом, и Линда почувствовала, что головная боль стала отступать. Взгляд стал сфокусированным, и теперь она видела, как изо рта выходит пар, разглядела покрасневшие руки. И чьи-то огромные ботинки вроде тех, что носили солдаты.
- Почему ты так легко одета? Не боишься заболеть? – Нарушил тишину незнакомец.
Она подняла голову и все словно изменилось. Откуда-то издалека девушка слышала свой восхищённый или благоговейный полу вздох, полу всхлип. Она и сама не могла разобрать. Перед ней сидел мужчина средних лет. Линда чувствовала, как в восхищение расширяются ее зрачки. Она никогда не видела настолько красивого человека. Его коричневато-рыжие волосы были изрядно спутанными, но это придавало его лицу, с правильными линиями черт, особенный шарм. Боже он словно ожившая скульптура Давида или Микеланджело. А его глаза.. разве такой цвет глаз существует в природе? Она даже не могла подобрать названия для него. Просто желтый ничего не значил, он был бледным на фоне его глаз. Оранжевый же был более темным и кричащим. А его глаза были скорее лимонного оттенка с вкраплениями чистого золота. Да, пожалуй, именно так.
- Я… Боже, она ведь должна была ему что-то ответить, но мысли носились с такой скоростью в голове, что она не могла уцепиться ни за одну из них. Его густые брови взметнулись вверх. В молчаливом ожидании продолжения. – Э, я недалеко живу, наверное. То есть я, заблудилась, кажется. Боже, я похожа на психа. Просто мне было так плохо, что я даже не видела дороги. Что это со мной? Вообще-то я не так разговорчива, особенно с незнакомцами и тем более с мужчинами. А тут… странно, да?
- Нет. Я думаю, что все, так как и должно быть. Меня зовут Макс. Он протянул ей руку. И девушка изумилась. На улице была зима, по меньшей мере, градусов 10 ниже нуля, но его рука выглядела так, словно на дворе стояло лето, никаких признаков покраснения. А ведь он отдал ей свою куртку, да и перчаток у него не было.
- Линда, меня зовут Линда. – Она нерешительно протянула ему свою окоченевшую конечность. И ее словно током прошибло. Его рука была не просто теплой. Она была огненной. Что за черт? Такой температурой насколько она знала, нормальные люди не владеют. Только если конечно они не больны, а он на больного уж никак не тянул. Еще такой температурой обладали…. Нет, что за чушь. Оборотни жили обособлено от людей, и сюда им был вход заказан, только если…
- Дебет с кредитом сошелся?
- Что? – Девушка посмотрела на него так, словно он был инопланетянином.
- Ты выглядишь точно так же, как и мой друг, когда он сверяет счета. Так все сошлось? 2+2 вывелись в четверку? Я не мерзну, глаза неестественного цвета и кожа горячая. Отгадайте дети, как меня зовут. – Он пытался пошутить, но Линда по-прежнему смотрела на него, как на психа. – Не смешно, да? Прости. За столетия воин я как-то подрастерял чувство юмора, но я обещаю исправиться.
- Как.. как ты здесь оказался? Если тебя поймают…
- У меня есть разрешение. В куртки. Посмотри сама.
- Тогда почему ты околачиваешься тут, словно беглый преступник?
- Ну, похоже, у вас оборотней не жалуют. Из отеля с большим количеством звездочек меня чуть ли не с метлой погнали, а в мотеле якобы нет мест. Прям всем разом захотелось поспариваться в мотеле, ага, как же..
- И ты, ты спал здесь? – Господи, пусть он скажет, нет. Как можно было выгнать кого-то на улицу в такой холод? Даже с преступниками обходятся лучше.
- Ага, но ты не беспокойся, меня холод не тревожит. Я его не ощущаю. – Она по-прежнему была в шоке. Иногда ей было так стыдно за свой народ. Его- то сородичи уж точно так бы не поступили. Насколько она знала они, весьма трепетно относились друг к другу. И спокойно уживались, не смотря на виды.
- Почему тебя не пустили, если у тебя есть разрешение на въезд?
- Да кого это волнует? Забудь об этом. Ты совсем замерзла. Пойдем, я провожу тебя домой.
- Но..
- Да не съем я тебя. Просто хочу забрать свою куртку, но если я сделаю это сейчас, ты получишь обморожение или воспаление легких, я то нет… Так как? – Она ничего ему не ответила, лишь позволила ему помочь ей слезть со скамейки. Почти всю дорогу они шли молча. Но тишина совсем не тяготила, все было так естественно и правильно. Хотя у нее и крутилась на уме парочка вопросов, но она так и не решилась их задать.
Глава 3.
Макс никогда еще не чувствовал себя настолько счастливым. За все его годы, века? Он не считал. Никто не считал. Какой смысл, когда каждый твой день это бесконечная война за выживание. Все, что он видел это лишь убийства и гибель близких. Смерть, одна лишь смерть. И вот в одночасье все изменилось. Вдруг его существование оказалось небесполезным. Свет озарил путь. Словно спустя годы он, наконец, смог дышать. Вот, что переживают люди, когда познаю чудо. Будь то исцеление, рождение ребенка или что-то еще. Ему хотелось выть, хотелось, что бы все знали, как он счастлив. Поделится с другими этим теплом. Окутать их. И все это благодаря ей, Линде. Она пахла кофе и грейпфрутом. Все что он любил в этой жизни. Вдруг она резко затормозила, чертыхнувшись.
- Сколько время? - Она с ужасом смотрела на стоящую возле кирпичного здания машину.
- Почти пять.
- Я так долго была в парке?
- Скорее бродила. Мы довольно долго сюда шли. Даже по моим меркам….
- Уходи, скорее, если мой отец… - Но она не успела договорить. На пороге появился мужчина с сединой. Он был прямой как струна, ярость отражалась на его лице. И он был чертовски знаком Максу.
- Ты – Он вскинул руку, показывая в его сторону, - животное, что ты делаешь рядом с моей дочерью? Она не будет с тобой спариваться, даже не мечтай. В этом доме сучек не водится! – Выплевывал он каждое слово. Боже, да этот мужчина был среди вчерашней компании в кафе, что были так недовольны его присутствием. Попал, так попал.
- Я не собираюсь ни с кем спариваться. Хотя бы, потому что не животное. Я отличаюсь от вас, это факт. Но это не делает меня монстром. И насколько я знаю среди вашего вида, есть монстры и похуже. Я никого не насиловал, не убивал. Ни над кем не издевался. Тогда как вы приходили в наши дома и убивали всех без разбора, включая и детей, которые даже защититься не могут. Так кто из нас монстр?
- Заткнись! Иди читать проповеди тем, кто тебя будет слушать, и оставь мою дочь в покое. Не приближайся к ней, иначе я приму меры и тебя вышвырнут отсюда! - Макс видел, как с каждым словом ярость Линденого отца все возрастает. Он хохотнул, притягивая девушку ближе к себе. Он поцеловал ее в лоб. Высказывая почтение своей женщине.
- Еще увидимся Линда.
- Твоя… - Он равнодушно махнул рукой.
- Отдай ее отцу, пусть сожжёт, может это спасет его от инфаркта который он вот-вот получит. Всего хорошего сэр. И кстати, если я и уеду отсюда, то только с вашей дочерью. – Макс пошел прочь, насвистывая себе под нос. Радуясь тому, что сегодня не идет этот ненавистный снег.