Пошарив в кармане камзола, вынул сигарету и зажигалку. Надо кстати нагнать спирта побольше. А то заканчивается быстро.
— Щелк. — прикурив самокрутку, убрал зажигалку в карман.
Нужно ещё раз тщательно проанализировать весь диалог. Потом пообщаюсь с нужными людьми и свалю с этого мероприятия. Оставаться тут до ночи не очень хочется.
***
— Что это было, отец? — раздраженно спросил юноша, когда они достаточно отдалились от того злополучного столика.
— Это ты у меня спрашиваешь? — гневно пророкотал Дмитрий, плечом отталкивая какого-то мелкого аристо.
— Ты не дал мне вызвать его на бой! Когда он так нагло оскорблял честь нашей воинской веры! — остановился мужчина, когда они отошли достаточно, для уединенного разговора.
— Я? Да помешал! — топнул ногой в раздражении Степан. — А знаешь, почему? Да из-за того, что не хотел, чтобы тебя, старого дурака, зарезали, словно свинью на потеху народу!
— Неблагодарный щенок! — рявкнул побагровевший отец. — Да я таких как это юнец на завтрак пачками ел, ем и буду есть!
— Он уже убил троих жрецов! — сделал Степан на втором слове акцент.
— Понимаешь, старый осёл? Двух младших жрецов и одного Старшего культ потерял меньше чем за месяц! — зло махнул рукой молодой воин.
— В последний раз такие потери у веры были только в период войн! А ещё одна младшая жрица пропала без вести. — добавил масла в огонь своего гнева юный маг.
— Вот! Вот! — вскрикнул бывалый вояка. — И мы спустим ему это с рук?
— Это дело Верховного, а не таких как мы. — напомнил Степан.
— И я говорил тебе это не для того, чтобы ты бросился в бой. — ткнул пальцем в грудь отца сын.
— Хватит обманываться его молодым лицом, уже троих священников мы из-за этого проводили в чертоги Вераса.
— Я тебя понял, Степан. — начал успокаиваться Старший жрец, — Что делать будем?
— Я за то, чтобы дождаться пока граф не представит всем свою дочь. А потом валить отсюда.
— И хорошенько напиться, — осклабился уже полностью пришедший в себя Дмитрий, — Я видел по пути сюда хороший трактир.
— Да, нужно хорошенько отдохнуть и двинуть в столицу, чтобы доложить обо всём Степану Михайловичу. — покивал младший жрец.
— Верно, — согласно махнул рукой его собеседник, — Верховный должен узнать всё раньше прибытия в столицу Первого Стилета.
***
— Граф Ленский со своей супругой и дочерью! — выкрикнул смешно разодетый старик, и двери, ведущие во дворец, стали медленно открываться.
Первыми вышли супруги Ленские.
Мужчина был одет в синий кафтан, василькового цвета, расшитый золотой нитью. Красные сапоги так и блестели на солнце. А богато украшенный меч пускал десятки солнечных зайчиков благодаря встроенным в ножны драгоценным каменьям.
Огладив аккуратно подстриженную бороду, он, подав жене руку, стал спускаться вниз.
Вторая половинка графа оказалась довольно симпатичной блондинкой. Она была моложе его лет на десять, но тут такое было в порядке вещей.
Золотистые кудри водопадом спадали на хрупкие плечи, а сапфировые глаза прикрывали густые чёрные реснички. Одета она была в пышное голубое платье небесного цвета, которое гармонично сочеталось с её глазами и одеждой мужа.
Приподняв полы платья левой рукой, правой держась за локоть мужа, она последовала за ним.
За этой, без сомнений, красивой парой, вышла их дочка.
В Ульяну Артёмовну я влюбился с первого взгляда.
— Пф, — фыркнул я от собственной шутки и сделал затяжку.
Влюбиться? Я? Ага, держите карман шире.
Но она и вправду была неплоха собой.
Унаследованные от матери пшеничные волосы были собраны в тугую косу, которая доставала до лопаток. Миловидное личико обрамляла вуаль рыженьких веснушек. А гордо вздёрнутый носик только добавлял юной особе озорства.
Бело-зелёное платье только подчёркивало её зелёные глаза. Тонкая талия и грудь второго размера делали её желанной для многих мужчин. Что и подтверждали сыновья баронов и помещиков, застывшие с мечтательными улыбками и затуманенными взорами.
Эх молодость, когда-то я был таким же юнцом. Ну может чуть менее впечатлительным.
Хм, что это за чувство? Опустив глаза вниз, немного оторопел. Похоже моё новое тело решило напомнить мне о том, что хоть внутри и взрослый человек, снаружи мне лет восемнадцать.
Поправив камзол, чтоб не было так видно «напоминалки» сделал очередную затяжку, выпустил пару колечек.
— Скучаете, молодой человек? — раздался мужской голос справа и чуть сзади от меня.
— Почему Вы так решили? — не поворачивая головы, спросил я.