— Э, правильно говарит Митяй-бо, долго ходим. Толку нет, — подхватил иноземец.
— Завали хлебло, степная шавка, — жестко обрубил второй любитель плащей.
— Искать будем, пока не найдём. Вам за это деньги платят. Али на плаху за дезертирство захотели, соколики? — обманчиво-ласково поинтересовался он.
Пройдя мимо меня, процессия остановилась и начала всё больше собачиться.
— Да ты скажи-то, где мы его в потёмках то искать будем? — набычился здоровяк.
— А факелы вам на что, собаки сутулые? — начал закипать их лидер.
— Да блэ! — досадливо махнул рукой степняк, — Как нам искать чэловека, в этих гнилых домах? — обвел он рукой лачуги.
— Верно толкует Курзен, — поддержал его Митяй, — Тут люда разного, как на кошке блох!
— Да мне похер! Приказ есть приказ! — заорал лидер, — Сказали — значит делаем, вам понятно?! — гаркнул он.
— Ладнэ, ладнэ, Потап-бо, не злись. Будэма искать! Найдём! — сдал назад Курзен.
— Ты токмо, вот чего скажи, кто он вообще? — спросил Молчан.
— Да Отец-Небо его знает, — рыкнул второй человек в плаще, — Князь Волгинский сказал, ежели не найдём, каждому десятому головы снимет, так что ищите!
— Поняли мы, поняли. — пробурчал пузатенький мужичёк и они двинули дальше.
Нда. Походу за меня взялись очень крепко. Прониклись значит, моими подвигами в Тибре. Ну ничего, найдём чем удивить и этих больших дядей...
***
Ввалившись в обветшалую и заброшенную халабуду, прикрыл за собой «дверь» в виде старой тряпки прибитой к косяку. В заброшенном жилище никого не было, не считая двух крыс, что увлеченно жрали какую-то гадость.
Пройдя до конца однокомнатной халупы, поднимая сапогами годовалую пыль, откинул в сторону прогнившие доски. Жалобно хрустнув, они упали на пол, состоящий из утоптанной земли. Под этим эрзац-люком скрывался ещё один.
Он был в более хорошем состоянии. Из-за сырости деревяшки немного разбухли, а замок покрылся ржавчиной. Но свою роль защита исполняла.
Достав набор отмычек, свистнутый у Мирки, начал вскрывать одноглазого «охранника».
Жалобно скрипнув давно не смазанным механизмом, он сдался через пару минут. Откинув дверцу из досок в сторону, начал забираться внутрь.
Опустившись вниз по лестнице на четыре перекладины, потянул за ручку и закрыл люк.
Скастовав с остатков маны «Ночное зрение», стал аккуратно спускаться в тёмный зев подвала.
Добравшись до последней ступеньки, спрыгнул вниз.
— Хлюп. — разлетелись в разные стороны брызги.
Мда. Похоже недавно в столице прошёл сильный ливень, иначе объяснить столько луж я не могу.
Тряхнув ногой, потопал по каменному коридорчику, ведущему к одной единственной двери.
Паутина, сырость, какие-то белые грибы. Неужели не нашлось мест получше этого?
Толкнув входную дверцу, оббитую металлическими полосами, зашёл внутрь.
Обведя взглядом открывшуюся картину, устало вздохнул.
— Ну и что вы тут устроили? — строго нахмурился я.
— Она первая начала. — обиженно надув губки, ткнула пальцем в соперницу Мирослава.
— Мдэ? — перевёл я взгляд на взлохмаченную «пленницу».
— Она Вам нагло врёт, Василий! — спрятав за спину сковородку, вскрикнула Яр.
— Да как ты смеешь врать Первому!? — зашипела кошкой Мира, выхватив из под плаща деревянный нож для тренировок.
— Успокоились обе. — устало проговорил я, — Яр, еда. Мирка, лечение.
— Поняла, — хором ответили эти две дурочки.
— Бе-е, — переглянувшись, они показали друг дружке языки и побежали исполнять поручения.
Хотя тут особо и не побегаешь. Квадратный каменный мешок десять на десять метров, большую часть которого занимала мебель и наши вещи.
Справа, вдоль стены покоились пузатые бочёнки и бутылочки с моими химическими творениями.
Слева стояли две двухъярусные кровати, а напротив двери пристроился стол с четырьмя грубыми табуретами.
В центре всего этого безобразия покоились наши баулы с вещами. Надо их кстати пораскидать вдоль стен. Места больше станет.
— Иглу, нитки, спирт и бинты тащи! — прикрикнул я, сев на матрас одной из кроватей.
Неприятно кольнувшее сено заставило поморщиться. Я богат! У меня есть титул! Сан! А живу как какой-то бродяга.
Но это так, старческое ворчание. Три четверти своей жизни прожил в похожих условиях. И ничего, нормуль.
— Где раны, мастер? — спросила ученица, присев рядом со мной на корточки.
— В правом боку стрела была. Левое предплечье чутка зацепили мечом. Ну и ссадины по всему телу, — перечислил я.
— И кто же это Вас так? — заинтересовалась Ярослава, нарезая солонину.
— Похоже люди князя Волгинского, вся столица ими кишит. — поморщившись от боли, стянул с себя плащ и кольчугу.