По конец Мунаре, было, собрался сесть в уголок за свою любимую книгу. Но энергетический шар, пущенный из арбалета Лейна был точно отбит битой Реба, угодив конечно прямиком в книгу. После этого то, что еще оставалось на местах, взвилось в воздух, благодаря не менее рассерженному Джарапири.
Иньясу уже знал, что главным заводилой был именно Реб. Где-то около четырех утра он начал сочинять очередную песню. Замбу это надоело, и он не церемонясь замотал священника Монту в подобие кокона из лиан, привязав к софе, да так и оставив до утра. Веселье затихло как-то само собой. Постепенно разбрелись и остальные. Осталась только банда Реба, безуспешно пытавшаяся разрезать лианы. Должно быть маленькие колючки на них содержали какое-то снотворное вещество, потому как храп Реба послышался почти сразу.
Глава 13 Камешки судьбы.
- Свобода! Наконец - то. Проклятые тренировки, проклятая Ольва,- отфыркиваясь, Опау вынырнул из воды. Небольшое озерцо слева под стенами Цитадели он разглядел еще вчера. Бесплодная каменистая местность по ту сторону барьера здесь заставляла подумать, что Иньясу вновь оказался в пригороде Лондона или в Альпийской долине. Кипарисовая рощица, укромно скрывала от посторонних глаз небольшой водоем. И теперь Опау вместе с Дельфином играли в догонялки в теплой как парное молоко воде. Мунаре сразу предположил, что озеро питают горячие ключи.- Здорово мы от нее ускользнули,- не унимался священник Тангароа.
- Да, здорово,- отозвался Мунаре, лицо которого, прислонившегося к дереву было скрыто книгой. Теперь это была 'Дыхательная гимнастика'. - Только через час она всех поставит на ноги, и уж с помощью Ника, или, что еще хуже Тивы, найдет нас здесь.
- Конечно, целый день тренировок, да еще таких, когда с утра крошки во рту не было,- это нелегко. Но я уверен, Ольва знает, что нужно, чтобы у нас была настоящая команда. - Перевернувшись на спину, Иньясу лениво наблюдал за бегущими по небу облаками, стараясь разгадать будущее по их форме. Этому, правда в шутку, его научила бабушка, Но кто знает, может это и возможно, тем более здесь.
Солнце уже клонилось к цепи гор. На этот раз оно словно хотело поскорее скрыться из глаз, совсем не похоже на вчерашний вечер, ставший подобный еще одному дню.
- Давайте, залезайте тоже! Ньяс?! Вызывай Гаруду. Хотя, нет лучше Ананту, Гаруда нас всех утопит. Эй, господин ханжа! - прицельная струя воды, пущенная хвостом Ио окатила Мунаре. Неторопливо он встряхнул мокрую книгу, отложил в сторону, снял куртку, а затем выбросил руку вперед. Прямо вслед за этим послышался дикий крик Опау, на которого только что выплеснули содержимое целого озера. Переливаясь в солнечных лучах, посверкивала радужная пыль на чешуйках Джарапири. Он просто собрал всю воду, перенес ее на десять метров вверх, а затем попросту выпустил. На этот раз даже Мунаре позволил себе короткую снисходительную улыбку, уже успевший высушить и книгу и собственную одежду. Иньясу рассмеялся, оставаясь единственно сухим после этого происшествия, но тут невидимая сила подхватила его, И в следующий миг озеро с чудесным видом сверху устремилось к нему с высоты пяти метров. Через несколько минут они на пару с Опау все-таки затащили упирающегося Мунаре в воду.
- Ну надо же, ну и день. Вот уж действительно адские тренировки,- в воде расслабившись, Иньясу ощутил, как ныло все тело. Ольва оставила их на усмотрение Замбу только во второй половине дня. Реб, выглядевший довольно жалко толи после вчерашнего веселья, толи из-за того, в каком виде он спал сегодня, постарался выполнить двойную норму до обеда. После этого и жесткой отповеди Ольвы, ему удалось вновь отправиться спать. Друзьям только осталось проводить его тоскливыми взглядами.
- Эта проклятая кукла,- зубы у нее острее, чем у акулы. Я не позволю ему испробовать на себе эти его вудуистские штучки,- процедил Опау.
Дальше Мунаре вспомнил, как эту самую куклу Замбу проткнул тремя шпильками, вытянутыми из собственной прически. И как в них неожиданно полетели сотни стальных шипов, длиной каждый метра с два. От них не спасала ни радуга, ни водные потоки. А когда скользнув по крылу Гаруды, которую вызвал Иньясу, один шип оставил глубокий искрящийся след, он решил больше не нападать, как и остальные уйдя в глухую оборону. Не иначе, как Замбу решил их убить.
- Как же все болит,- Мунаре ощупал затылок, где полоснуло, правда вскользь одно из копий Замбу. Спасла его только реакция Джарапири, моментально извлекшего снотворное из крови парня, которым как оказалось были начинены острия копий. Так Иньясу узнал об еще одной чудесной способности Радужного Змея.
- Но как же хочется есть! - мечтательно Иньясу представил себе вчерашние пирожные Ольвы. Все сидящие в термальном озерце подумали об одном.
-Вы должно быть голодны?
Иньясу с Опау выпрыгнули из воды, словно она стала кипятком. А Мунаре вообще чуть не утонул, когда спокойный и немного веселый мужской раздался прямо из леска. Перед удивленными, если не сказать ошарашенными парнями вышел низенький монах. Такие, Иньясу заметил, жили в самой цитадели. Только одежда его отливала красным, а не оранжевым, и на лбу какой-то знак вроде символа бесконечности и меча, перекрещивающего его. Низенький монах приветливо улыбнулся, поставив на землю перед парнями небольшую котомку, оставив в руке толстенную книгу, которую он также принес с собой.
- Меня зовут Ханлар Мирх, я служитель при Цитадели. Здесь - еда и напитки. Их просили передать вам,- гостеприимным жестом монах открыл крышку котомки, отступив.
Друзья по очереди заглянули в нее. Опау с подозрением, Мунаре похоже с научным интересом, Иньясу с любопытством.
- Вот это да! - восхищенно вскликнул Опау, вытаскивая из котомки здоровенную вяленую рыбину.- Здесь еще и сыр и фрукты и... молочный чай!
- Кто велел передать все это? - поинтересовался более здравомыслящий Мунаре.- Как кто-то узнал, что мы здесь?
- Старейшине Раму ведомо многое.
- Рам?! Но почему? - Иньясу ощутил легкий холодок внутри, как всегда, когда слышал имя главы Цитадели Алмуна.
- Он просил передать это тем, кого я найду в этой рощице. Нашел я вас, а потому, вы- те самые,- с улыбкой вложил руки в рукава Ханлар.
- Те самые? - переспросил Иньясу.
- Священники Тангароа, Джарапири и Вишну,- при последнем имени Ханлар оценивающе оглядел Иньясу. Иньясу уже не раз видевший, как его имя вызывает странную реакцию, почти привык к этому.
Друзья переглянулись.
- А что если и так? - вызвался Опау, всюду ищущий подвох.
- Тогда вы не откажетесь от простой формальности,- монах споро раскрыл книгу на какой-то странице. Заглянув в него, краем глаза Иньясу увидел список: Гейл... Кальт Шариф... Да это же имена стороны разрушения!
- Распишитесь напротив ваших имен и званий,- глаза монаха превратились в щелочки от широкой улыбки.
- Что? Это еще зачем? - искоса взглянул Опау на протянутое ему не шариковую ручку, а самое настоящее перо, которое монах только что мокнул в золотые чернила.
- Это всего лишь для проформы,- заверил их монах.
- Ну, если старейшина просил,- не раздумывая дольше, Мунаре поставил быстрый росчерк.
Поколебавшись, Иньясу последовал примеру, поступив так же.
- Это книга участия. Я видел ее, когда хотел вписать свое имя. Оно уже было в самом конце. Почему?! - с требовательным видом Опау надвинулся на монаха, сделавшего маленький шажок назад.
- Это мне не известно, но если вы только подпишите...
- Я...
- Ну, хватит Опи, просто сделай это. Старейшина Рам просил,- Мунаре положил ладонь на плечо Опау.
- Вот именно, а пока нам больше достанется,- и, решившись, Иньясу подцепил из коробка лепешку, начиненную грибами.
- Вот уж нет! - не глядя, Опау что-то чиркнул на листе. Затем, метнув свой гарпун, надел самую большую лепешку на конец.
- Э... что-то не так? - Иньясу смущенно взглянул на не сдвинувшегося с места Ханлара.