- С добрым утром! - жизнерадостно заорал Опау прямо ему в ухо, и лицо окатил целый фонтан воды, пущенный его не менее жизнерадостным спутником - дельфином Ио. И умываться больше не нужно.- Быстрее, Ольва сегодня расщедрилась, а потому ее лучше не злить.
- Она всегда так поступает перед важными событиями. Кажется, только тогда она вспоминает, что помимо власти над всеми нами, что она крепко вбила себе в голову, нужно еще и давать что-то взамен.
- Ну, по-моему,- Иньясу сладко зевнул,- простите.- Прикрыв рот ладонью, он провел ладонью по непокорным волосам, и полез в свой рюкзак в поисках расчески. - это не такой уж плохой способ. - Она точно знает, что всем нам нужно. А нужна нам победа в Великом Противостоянии. Сейчас - как никогда.
- Ну, Ньяс, тогда ты первый должен победить, чтобы показать всем нам пример. Если ты победишь Махидесу, тогда если проиграет кто-то из них, то если во второй день...
- Похоже, ты слишком замечтался,- Мунаре, уже полностью одетый, потащил упирающегося Опау за собой, вытолкав их в коридор вместе с дельфином.- Скорее Ньяс, он прав, спокойная Ольва - не к добру.
- Минуточку,- Иньясу потянулся и, поколебавшись, прицепил меч. Он сразу же оделся в то подобие боевого костюма, которым его снабдил Мунаре еще в Лондоне. Похоже, это была все же лучшая форма для него, чем то, что он взял собой. Сам Опау только сменил водолазный костюм на легкую форму дайвера с рукавами до локтя, к одному из запястий которого был привязан на ремне JP лотос.
- Надо же, я и не знал, что его можно снимать с цепи,- Иньясу позавидовал изобретательности друга. Честно говоря, он несколько опасался того, что два таких мощных артефакта как Каустабха и лотос находятся вместе. Кто знает, как они среагируют друг на друга?
Как Опау и предсказывал, они оказались последними, ну почти. Точнее того, кого не было вчера,- Шаэры и Сина, не было и сегодня. И почти одновременно по лестнице буквально скатился Лейн, на ходу натягивая бойцовские перчатки.
- Хорошая реакция,- похвалила Ольва. Сложив руки на груди, она поправила шаль. -Но недостаточно,- Иньясу постарался слиться со стеной, чтобы незаметно прокрасться к своему месту, однако, указательный палец Ольвы нашел его безошибочно. Не произнося ни слова, одним жестом, она приказала ему оставаться на месте.- Если вы трое были так заняты сегодня ночью что не позаботились хотя бы о том, чтобы выспаться, это ваше дело. Но Колесо Калачакры не интересует такие отговорки, как 'Я не выспался', или 'Я устал, можно я буду сражаться позже'. Сегодня колесо начнет новый круг и вы все, каждый из вас, может повернуть его в ту или иную сторону. - Горящими глазами Опау наблюдал, впрочем не слишком отличаясь от Лейна, как остальные лакомятся вкуснейшими пирожными, которые Ольва то ли испекла еще до рассвета, то ли еще вчера вечером. Неужели она оставит их голодными перед такими испытаниями? - И я жду от всех, от каждого из вас, что он сделает намного больше возможного. Помните, кто вы, помните каждый миг. Но забудьте о том, кто ваш противник. Сражайтесь с ним, как с самим собой, только так вы сможете победить его, победив свои собственные слабости. И начать нужно прямо сейчас.- Подойдя к столу, Ольва неторопливо примерилась к аппетитной горке, выложенной пирожными на блюде, и выбрала самое маленькое из всех. Сверкнули четыре ледяные вспышки, и кинжальчик сотканный из тончайшей пластины льда точно разделил его на четыре части. Так же, под ошарашенными взглядами опоздавших, она разложила их по чудесным тарелкам тончайшего костяного фарфора, что, должно быть, берегла как реликвию специально для этого дня.- Это вам, угощайтесь,- теплая материнская улыбка озарила всех троих, и Ольва слегка полонилась им.- Надеясь, вам понравится. Амико даже нальет вам чаю.
- Это, похоже, шутка,- пробормотал Иньясу обернувшись к Мунаре. Тот меланхолично пожал плечами, совершенно серьезно сел на свое место и принялся 'завтракать'. Но Лейну с Опау было все равно. Даже оставь их Ольва вовсе без крошки во рту. Грациозно поднявшись, Амико подошла к каждому их них с чайником. По всем правилам, не посрамив лучших мастериц чайной церемонии, разлила по чашками ароматно пахнущий напиток. После первых же глотков по всему телу Иньясу будто пробежала горячая волна. Что бы там ни было, чай действительно был волшебным. Он даже как-то позабыл про скудный завтрак. Ольва в хорошем настроении, ну надо же.
Через пять минут Ольва хлопнула в ладоши:
Ну вот и все, теперь действительно все. Больше не отступить в сторону, не изменить того, что уже написано в Книге Кармы, и не выучить того, что он вспомнить не успел. Похоже, подобное настроение владело почти всеми. Даже Реб и тот, то задумчиво теребил мочку уха, то потирал нос с вдетым в него кольцом. Правда, едва все вышли на улицу, группа поддержки буквально подхватила его на руки, и, затянув что-то ужасно жизнеутверждающее, унеслась куда-то вниз по улице. Тива была мрачнее тучи. Они с Сидом скользнули куда-то к небольшому крытому хранилищу позади гостиницы. Там, должно быть Сид и хранил свой арсенал. Интересно, они добрались сюда на грузовике? Уверенности и невозмутимости Замбу с Кубаром можно было только позавидовать. Хильда была как всегда печальна и тиха, полностью погруженная в свои мысли. Догадывался Иньясу, что они как-то связаны с этой парочкой. Что все-таки они вчера хотели найти в их спальне?
Закинув на плечо арбалет Лейн насвистывал какую-то мрачную песенку, но был полон решимости, очевидно, снести все преграды, что встанут на его пути. Взгляд Ника был устремлен куда-то в небо. Рука его легко поглаживала рукоять меча. Он что-то тихо сказал Ольве, и с поклоном удалился.
- Поторопись,- в тот момент, когда Ольва повернулась к священнику Перуна, Опау быстро схватил со стола горсть печенья, остававшегося еще с позавчерашнего веселья и быстро вытолкнул друзей на улицу.- Вы ведь не хотите идти к месту поединков вместе с Ольвой.
- Да я и понятия не имею, где оно находится,- Иньясу потянулся, спрыгнув сразу через пять ступенек с крыльца.- Чудесный день.
- Не нервничай,- похлопал его по плечу Мунаре.- Твой бой будет почти последним. Так всегда, когда сражаются судья и священник.
- Это утешает,- кисло улыбнулся Иньясу.
- Давайте на спор, сегодня я заставляю эту девчонку поплавать в ледяной водичке.
-Как бы она тебя в землю не зарыла,- выйдя на середину улицы, Мунаре остановился, покрутив головой. Улица в этот час была подозрительно пустынна.- Похоже, мы снова опоздали. Я совершенно не помню, где находится Старая Цитадель.
Иньясу раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но слов не нашлось. Чтобы Мунаре что-то забыл. Похоже сам он нервничал больше, чем старался показать.
- Позвольте мне быть вашим проводником,- все трое с одинаковым выражением на ошеломленных лицах уставились на довольно молодого монаха, приближающегося к ним. Взгляд его серых глаз на миг дольше задержался на Иньясу. Но было в нем что-то, какая-то теплота, и участие, которая сразу же располагало к нему. Круглое лицо и широкие крылья носа говорили о мягкости характера, но в то же время, плотно сжатые губы и две складки, пролегшие над ними таили скрытый стальной стержень. На лбу его был словно нарисован необычный знак. Такого Иньясу раньше не замечал. Знак в виде беловато - серебристой головы слона, повернутой вправо. Белый слон,- священное животное для многих народов. Он почитаем в Тайланде, Лаосе, Камбодже... Что же он означает?
Рука Мунаре поднялась и опустилась. Поколебавшись, он даже едва заметно кивнул монаху. Но реакция Опау была совсем иной.
- Простите, но нам не нужна помощь. Мы помним дорогу,- резко отвернувшись, он, закинув гарпун на плечо и насвистывая какую-то мелодию, двинулся, явно наугад, по улице.
- Опи, у тебя коленки дрожат,- заметил, скрестив руки, Мунаре, что буквально заставило взвиться в воздух священника Тангароа. Как всегда этот эпизод закончился бы перепалкой, но неожиданно Опау заморгал, словно только что заметив что-то упущенное ранее. И уставился сначала на знак, а затем обвел взглядом одеяние монаха.