- Причина в том, что она не должна пострадать, чтобы дойти до конца.
- Это не тебе решать, мальчик. Я собираюсь достичь Иглы, но не благодаря тому, что мальчишки вроде тебя, пытаются казаться благородными. - Но несколько смягчившись, Ольва закончила более мягко,- но все же спасибо тебе. Я знала, что у тебя золотое сердце.
Из этого разговора Иньясу не понял ни слова. Казалось, эти двое говорят о чем- то, что значимо только для них двоих. Игла Парамартхи, абсолютной истины- символ конца одной эпохи и начала другой. Он и сам хотел бы достигнуть ее, чтобы хотя бы глазком взглянуть на чудо, что он не помнил. Быть может, так он сможет восстановить свою память. Но зачем Нику добровольно в самом начале лишать себя такой возможности, чтобы оставить Ольве больший шанс?
- Я выслушал тебя. Теперь ты свободен от сомнений. Поединок может начаться.- Два камешка, взлетели вверх и упали меж соперниками на площадке. И по этому сигналу с пальца Ольвы, точнее только позже Иньясу смог разглядеть, с одного из ее многочисленных колец, сорвались ледяные нити, что метнулись к Нику с быстротой ветра, готовые опутать его. Но удар так и не достиг цели,- нити были рассечены словно шелк взметнувшимся мечом, Даже без помощи оканли, Ник простым оружием рассек осыпавшиеся с легким стеклянным звоном мелкие льдинки. Капельки уже начали таять. Новый взмах меча,- хотя на лице Ника были написаны все его чувства, он все же вынужден был сражаться,- и перед ним возникло чудесное создание. Иньясу не раз читала о них бабушка в детстве. Русалки,- волшебные создания из преданий о море, своими песнями услаждавшие слух моряков, коварные словно сами волны, увлекавшие корабли на скалы. Вся она была казалось соткана из переливов воды, что струилась в ее длинных волосах цвета чистейшей воды горного источника переливающейся на закатном солнце.
- Русалка,- он хочет победить ее песней? - с сомнением пробормотал Иньясу.
- Не русака, а ундина,- нимфа рек и ручьев,- послышался рядом комментарий Опау.
- Но разве на первом этапе не запрещено использовать мощное оружие?
- И это ты называешь грозным оружием? Это только разминка. Основные силы каждый из нас не в силах применить в этом мире. Только в третьем этапе, за порталом Двуликой мы сможем развернуться на полную силу,- Опау мечтательно улыбнулся, наблюдая, как Ник завертелся волчком на арене, ловя концом меча ледяные кольца, метаемые Ольвой. Вроде она пыталась пленить ими ундину Ника, беспрестанно растапливающую так и не успевавшие долетать до священника ледяные стрелы, что сыпались казалось теперь уже просто из воздуха.
- Вот это мастер, вот это реакция!- Опау буквально подпрыгивал на месте от восторга.
- Но ты же сам сказал, что это только разминка.
Тот оглянулся на Иньясу с явным недоумением,
- Но это же настоящий бой богатырей. И только что он показал элемент Рати!
Внезапно меч Ника взметнулся в его руках высоко над головой, а затем он с размаху ударил им по земле под ногами,- за ним Ундина водопадом обрушилась на почву,- площадку тот час же залило небольшое озеро воды. Ольва тут же создала под ногами небольшую льдину и сейчас стояла ловко удерживая равновесие. Каким то чудом льдина не толще пальца и не пыталась тонуть.
Со стороны Махидесу донеслись короткое 'десять'. Все, кроме Иньясу, казалось, поняли, что это значит. Он не успел открыть рот, как услышал недовольное восклицание Опау:
- Всего десять бусин,- он должен заставить ее остановить атаку хотя бы на несколько мгновений,- тогда сможет дотянуться до ее кольца. Если он заморозит его, тогда может получиться с помощью ундины покрыть лед водой.
- Что это значит? - с интересом спросил Иньясу.
- Вода и лед,- две стихии,- одна с легкостью может превратиться в другую,- на самом деле им приходится нелегко,- Иньясу повернул голову назад,- через один ярус от них, удобно сложив на коленях свой посох, сидел Кубар, с вниманием наблюдая за разворачивающимся на арене поединком.
- Все равно не понятно.
- Смотри,- коротким жестом посоха Кубар показал на то, как между пальцев Ольвы начинают собираться искорки света,- она собирает всю свою оканли. По крайней мере, так думает всякий, кто видит то, что видит. Но все же я не думаю, что мальчик видит так же хорошо как я.
Через несколько мгновений меж рук Ольвы появилось ледяное копье,- самое большое, что Иньясу видел. Развернув его над головой, она с силой запустила им в Ника.
- Вперед, Глая, растопи его! - воскликнул Ник.
Ундина ринулась вперед, копье и дух воды встретились точно посредине. Иньясу вынужден был заслонить глаза от яркой вспышки света, к тому же осколки льда и потоки воды взметнулись гигантским фонтаном. Но когда он решился открыть глаза, все еще только начиналось. Ольва скользнула вперед и... внезапно рассыпалась на десяток своих подобий, сама при этом исчезнув. Все они были сотканы изо льда, и все они напали одновременно. Ответный удар меча Ника на все стороны света был совершенен,- Опау и Мунаре завопили что есть сил, но Иньясу видел, как Кубар только покачал головой:
- Мальчик не успеет.
И в тот миг, когда Ник разрубил в сверкающую пыль последнюю ледяную фигуру, Ольва точным касанием сзади заставила выпасть вдруг ставший невыносимо ледяным меч из рук священника. В тот же миг Махидесу заставил оба шарика с именами взмыть над полем, и оба понеслись к нему. Другой рукой он высоко поднял над головой четки из ста восьми бусин, и один из камешков соприкоснулся точно с последней сто девятой.
- Священник Хель победил,- поднялся, сложив ладони, молодой судья.
- Священник Хель победил,- как эхо отозвался более старший по другую руку от Махидесу. Тогда и Махидесу бросил к ногам Ника шарик с его именем, тем самым признавая его поражение. Ольва лишь невозмутимо поправила шаль, что лишь слегка сдвинулась на плечо:
- Мальчик, в следующий раз оставь свое благородство для важнейшего. Глупо так расходовать силы. Они нам еще пригодятся. Думаю, ты был бы неплохим помощником в моей триаде.
В ответ Ник только поднял меч, бережно спрятав его в ножны, стряхнув перед этим капельки влаги. Иньясу и не заметил куда исчезло озеро,- двое вновь стояли на сухой площадке и ни следа сражения не было заметно.
- Для меня была честь сражаться с тобой, Ольва.
Секундой позже судья объявил перерыв, напомнив, что поединки продолжатся после полудня. Готовились сражения стороны Разрушения. Иньясу понятия не имел, чего можно ожидать от тех, кто одним своим названием говорил о том, что стесняться в средствах те уж точно не будут. Голова все еще слегка болела, В глубине настойчиво били цимбалы. Этот бой с Махидесу ему запомнится надолго. Он решительно не мог понять, с какой легкостью сам Мунаре воспринял свое поражение от Замбу.
Глава 21 Верность и ярость.
- Ну, все, хватит,- Иньясу выдавил вымученную улыбку, потирая саднившее плечо. За этот вечер Реб и Опау уже раз по двадцать хлопнули его по спине, восхищаясь его сражением с Махидесу. Откуда им стали известны чуть ли не все подробности, Иньясу даже не представлял, только в этот вечер едва ли не главной темой для разговора в этой части гостиной был он сам. Один Мунаре, похоже, не разделял восхищения друзей. Иньясу и сам предпочел бы уползти в какой-нибудь угол потише. Ну, Опау, понятно, он то выиграл свой бой, и жизнерадостность его плескалась буквально через край. Ребу похоже было совершенно все равно, что праздновать. Его ребята, души в нем не чаявшие, носились по всей гостиной, хотя преимущественно в этом ее конце, не уставая восхвалять сегодняшние подвиги Реба. Но уж лучше так, подумалось Иньясу. В другую сторону стола Иньясу предпочитал не смотреть. Всякий раз как его взгляд падал туда, он буквально упирался в два ледяных зеркала. Ольва похоже сама загнала себя в ловушку, не зная, пока, как найти выход. Еще к полудню она была совсем другой, а ее быстрый поцелуй в щеку, Иньясу не знал как и расценивать. Теперь же от ее взгляда и волк мог спрятаться в лесу. Похоже она сама не замечала, как вилка, которой она тыкала в полупустую тарелку уже трещину выбила на ее любимом фарфоре. А она, кажется, этого даже не замечала. Справа от нее Амико старалась как могла подбодрить Хильду. Но едва ли это было под силу даже священнику лучезарной Аматерасу. Сейчас собственное поражение волновало Хильду меньше всего. Все мысли ее были сосредоточены на совершенно противоположном конце Цитадели, там, где находилась гостиница Турия.