-- Мое присутствие для него не столь уж важно, -- разозленно отозвался Бел, приоткрыв зеленоватые глаза. -- Да и что я могу для него сделать? Пересказывать содержание учебников по ксенологии? Таскать по Кэрнану?
-- И поэтому ты так много времени бесцельно проводишь здесь, вместо того чтобы оставаться в Дан Уладе? -- почти строго перебил его профессор. -- Тогда как научный совет подтвердил решение Лекса лишь потому, что они сочли, будто ты будешь наблюдать за руосцем. Ты же постоянно оставляешь его наедине со своей сестрой, и это рискованно.
-- Он не опасен, -- повторил Морвейн и выпрямился, раздраженно поправил рубашку.
-- Этого мы не можем знать наверняка. Да, действительно у него большие шансы на ассимиляцию, но он точно такой же несдержанный, как и его соотечественники, поведение которых тебе доводилось наблюдать вплотную на протяжении добрых десяти лет.
-- Он уже в значительной мере адаптировался, профессор. Я знаю, что вы все думаете, но я не согласен с вашим мнением.
-- Можешь сколь угодно отрицать это, -- спокойно отозвался Квинн. -- Однако он никогда не станет одним из нас, это очевидно. Более того... как ни смешно это говорить теперь, но противостояние между Кэрнаном и Катаром до сих пор продолжается, пусть в изменившейся форме, и Леарза -- представитель
той
стороны.
Морвейн удивился.
-- Разве это теперь имеет значение? Все его сородичи погибли, а он остался совершенно один среди нас. И он не проявляет агрессии по отношению к нам.
-- Открыто не проявляет. Но он никогда не одобрял того, что сам называет нашим бездушием, Беленос. И не забывай о том, что Руос, может быть, и погиб, -- но остаются другие цивилизации типа Катар, например, Анвин.
Разведчик промолчал.
-- И если ему когда-нибудь доведется выбирать, Леарза предаст тебя.
***
-- Он в последнее время какой-то странный, -- пожаловался Леарза. -- Мне даже кажется, что он избегает меня.
-- Это не так, -- Волтайр улыбнулась ему своей мягкой улыбкой.
Они сидели на террасе и пили чай; на коленях у женщины лежал планшет, но его экран погас, а Леарза уселся на своем стуле совсем по-мальчишьи, оседлав его задом наперед, и положил подбородок на спинку. В последние дни Леарзе было едва ли не скучно. Дома бывала в основном одна Волтайр, Каин третью неделю не отвечал на звонки, хотя все остальные отвечали, а Морвейн, как только что пожаловался китаб, будто бы избегал его.
-- Понимаешь, Бел очень трепетно относится к своей работе, -- пояснила Волтайр, отпив чая. -- А теперь, судя по всему, Лекс отправил его в вынужденный отпуск. Ну, он и бесится.
-- А я-то тут при чем? -- надулся Леарза. Волтайр вздохнула и посмотрела на него.
-- Ну, -- сказала она, -- отпуск, скорее всего, связан с тобой. Лекс полагает, что Бел несет за тебя ответственность. Но он... не из тех людей, которые умеют заботиться. Он не представляет себе, что с тобой теперь делать.
-- Ничего, -- буркнул китаб. -- Я и так предоставлен самому себе. Всем на меня наплевать. С самого начала всем на меня было наплевать! И чего ради он вытащил меня?
Она просто возразила:
-- Мне не наплевать.
-- Ну да, да он просто сбросил меня на тебя, как ненужный балласт, -- немного растерявшись, сказал Леарза. -- А тебе и некуда деваться. Даже Каин, и тот не отвечает, когда я ему звоню!
Волтайр вдруг рассмеялась, плюхнула чашку на стол и легко вскочила со стула, будто девочка, подошла к нему и взъерошила его кучерявые волосы.
-- Ты сейчас ужасно похож на надутого мальчишку! -- воскликнула она. -- Надо тебя чем-нибудь занять. Любой начнет хандрить, просидев столько времени без дела!
-- У меня есть дела, -- возразил опешивший Леарза, но она уже отошла к перилам террасы, выглянула в сад, приложив палец к подбородку.
-- Яблоки совсем созрели, -- сказала Волтайр. -- Пора собирать их. Урожай в этом году хороший, вот и прекрасно! Иди переоденься, -- и она сама снялась с места, вошла в дом. Леарза открыл было рот, да было поздно, и ему пришлось тащиться следом. Собирать какие-то яблоки ему не хотелось, -- он не понимал, как это может поднять ему настроение, -- но и перечить ей он тоже не желал, послушно напялил старые джинсы Бела, бывшие ему длинными, и влез в поношенную клетчатую рубашку. Волтайр уже нашлась в саду, где она деловито бегала между яблонями, а потом ушла в приземистое строение склада. Оттуда она вскоре вышла со связкой мешков.
-- Я как-то не думал, что вы тут собираете яблоки по старинке, -- прогнусил Леарза, ожидавший какой-нибудь чудо-машины для сбора яблок. Волтайр рассмеялась.
-- Конечно, в общественных садах работают машины, -- сказала она, -- но собирать яблоки своими руками вообще-то весело! Хорошо умеешь лазать по деревьям?
-- Э, -- опешил он. -- Не знаю, не пробовал.
-- Да ладно?!
-- Только по скалам.
Она фыркнула и пошла вперед, размахивая своими мешками. Она избрала своей первой целью высокое кряжистое дерево, в ветвях которого было больше крепких розоватых яблок, чем листьев, и оглянулась на китаба, тащившегося следом, с лукавой искоркой в глазах:
-- Ну что, залезешь?
-- Чего тут сложного, -- раздулся Леарза, поддавшись на провокацию, и подошел к темному стволу дерева вплотную. Взобраться по корявым сучьям было действительно просто, только мешались ветви, он залез на самую вершину дерева и осторожно сорвал первое яблоко.
-- Кидай их мне, -- предложила женщина снизу. Он последовал ее совету.
Вскоре Леарза обнаружил, что яблоки в самом деле созрели и отрываются легко, иной раз стоит лишь прикоснуться к круглому плоду, -- и вот он уже летит вниз, в траву, а Волтайр уворачивается от падающего снаряда и хихикает. Листья лезли ему в лицо, цеплялись за волосы. Собирание яблок оказалось монотонным занятием, но отчего-то ему и вправду стало весело и спокойно. Волтайр внизу тоже было скучновато, она топталась в траве и время от времени заводила разговоры.
-- Привык уже к местному климату? Подожди, скоро начнется осень, -- сказала она, -- ты, наверное, никогда еще такого не видел! И в Ритире времена года просто друг от друга не отличаются. А у вас же была сплошная пустыня?
-- Я жил в горах, -- коротко ответил ей Леарза, швыряя очередное яблоко. Ему было видно Волтайр сквозь кружево листвы, она стояла внизу, задрав голову и подняв руки, чтоб поймать фрукт, и ее глаза казались такими прозрачно-зелеными, будто вода в озере, почти что не по-человечьи. -- Высоко наверху там был даже снег.
-- А листья на деревьях желтели?
-- ...Нет, -- удивился он. Женщина довольно рассмеялась.
-- У нас они сначала становятся желтыми, потом красными, а потом вовсе опадают. Выглядит очень красиво, надеюсь, тебе понравится!
-- А почему они так делают? -- спросил Леарза.
-- Потому что планета вращается вокруг солнца, -- пояснила Волтайр, -- под определенным наклоном. И скоро наступит время, когда эта ее часть будет получать чуточку меньше солнечного света, чем южная. Это называется смена времен года. У вас ведь тоже было такое понятие?
-- ...Да, -- согласился он, набрал в руки целую охапку яблок и принялся кидать их ей одно за другим. -- Зимой даже в пустыне становилось холодно, а весной шли дожди, и пустыня расцветала. Из-за дождей в ней появлялись временные реки, русла которых мы называли
вади
. Летом эти реки пересыхали, и наступала страшная жара, тебе такая и не снилась! В полдень, если не спрятаться в тени, можно было серьезно обжечься прямо о песок.
-- Наверное, на нашей планете тебе все кажется очень странным, -- задумчиво протянула Волтайр, потом наклонилась к мешку и ссыпала в него яблоки. -- Но еще страннее погода на Эйреане. Это вообще странная планета! Я думаю, надо тебя как-нибудь туда свозить, посмотришь.
-- Я не против.