в комнату, где я спала, погрозила мне пальцем сказала громко и чётко: » Я, вступая в ряды пионеров, перед твоим лицом, Джульетта Викторовна, торжественно клянусь жить, учиться и бороться, как завещал Великий Ленин, как учит Коммунистическая партия. Будь готов!», - затем она повернулась вокруг своей оси, ткнула в меня своим пальцем, который сделался длинным-предлинным, и зловеще произнесла: «А ты записалась в добровольцы?» , - и захохотала, как в фильме ужасов. Я проснулась по будильнику в 4-30 утра. Зоя Егоровна уверяла меня, что это самое сонное время, и Соня не помешает мне выполнить миссию. Я должна всё посмотреть, проверить, прошарить, вдруг найду что-то интересное. Свою экспедицию я решила начать с ванной комнаты. Потихоньку, пробралась через коридор мимо Сониной комнаты. Каково же было моё удивление, когда я услышала Сонин голос. Я чуть не подпрыгнула от неожиданности. Но сразу взяла себя в руки и стала подслушивать. Соня говорила по телефону, вероятно, со своим любовником. Голос был приторно-сладеньким, до противности. -Зайчик,-вещала Соня,-ну почему мы не можем увидеться? Ну и что, что не вторник. Мне так нужна твоя поддержка. Котик мой, твоя мышка-норушка хочет в мышеловку к своему котику. Пи-пи-пи. Тьфу! Тошно было слушать. У неё ребёнка украли, а она шуры-муры разводит. Или всё-таки, не украли, а она сама ведёт какую-то игру. В следующую секунду я всласть позлорадствовала, так как Сонечкин любовник сказал ей что-то неприятное и резкое, на что она попыталась умаслить его ласковыми словами, но любовник на полуслове повесил трубку. Я подумала, так тебе и надо... Но мне ничего не оставалось, как вернуться в свою комнату и лечь в постель. Уснуть, конечно, мне не удавалось, и я стала рассматривать портреты Сониной матери. В свете фонаря было всё отчётливо видно. Почти все рамки были самые обычные, деревянные, без каких-либо украшений, всё строго и серо. И лишь одна среди них выделялась. Рамка была исполнена из какого-то металла под золото и украшена красными и зелёными камешками. Честно говоря, смотрелось это довольно юмористически или даже нелепо. И ещё эта рака отличалась объёмом, сбоку было столько места, что можно было бы поместить внутрь, например, книгу в твёрдом переплёте, или...Блин! Я соскочила с постели, сняла портрет со стены, повертела в руках, нашла маленькую задвижку, и без труда открыла дверцу, моё сердце заколотилось с бешеной скоростью. Вот это да! Сонины секретики! Внутри лежали четыре фантика от конфет, один советский рубль, прядь волос, перевязанная ниточкой, и на бумажном ярлычке было написано »первый локон Софьи», ещё одна прядь, так-же перевязана и написано» первый локон Матильды», здесь же лежал какой-то изгрызанный бумажный бантик и подписанный» Моя любимая Матильда, прости, прости, прости!» Это ,скорее всего, игрушка кошки. За что Соня просила прощения у своей киски? За то, что не доглядела? Чем дальше я углублялась в шкатулку, тем быстрее колотилось моё сердечко. Там лежала записка, вся потёртая от времени, но бережно обклеенная скотчем. В записке говорилось: »Софья! Надень синее платье, вплети в косу белую ленту. Не вздумай губы накрасить, как в прошлый раз. Не позорь меня! Жду тебя в 18-00 у дома тёти Раи. Дмитрия не жди, он подъедет сам. Мама.» Похоже, мама контролировала дочь от и до. Дмитрий это Сонин брат. Интересно, с ним мама так-же себя вела. Тогда почему он стал наркоманом, ведь Соня рассказывала, что Митя умер от передоза. К записке тоже был пришпилен ярлычок, и на нём очень мелким почерком было написано : »Мамочка, прости, прости, прости! » Следующей вещицей был аттестат зрелости Дмитрия, в нём были одни пятёрки. Ничего себе, вот так наркоман. Хотя, может, Митя стал употреблять после школы. К аттестату ничего не было приколото, а написано прямо здесь между оценками: » Митенька, прости, прости, прости! » Мне вдруг стало так жалко эту маленькую женщину Сонечку, которая всю свою жизнь несёт чувство вины ко всем своим близким. Я понимала, что Соню надо обязательно лечить. Может быть, даже у психиатра. Но это потом, а сейчас надо найти Мотю. Я стала складывать вещи, стараясь сохранить порядок таким, какой был. В уголке шкатулки, я заметила маленькую декоративную свечечку, и уже не удивилась ярлычку, привязанному к этой свече, со словами :» Катенька, прости, прости, прости! »Кто такая Катенька? Одни загадки. Я всё-таки уснула. Разбудил меня обалденный запах, который был где-то совсем рядом, около моего носа. Я открыла глаза и увидела рядом с диваном, на котором я спала, табуретку с подносом, на подносе стояли тарелочка с горкой оладьев, две розетки, одна с вареньем, другая со сметаной. И чашка чёрного кофе .Не такая уж и странная эта Соня. Вполне милая и заботливая девушка. Я улыбнулась. Я позавтракала в постели. Кайф! Помыла посуду, приняла душ, а Сони всё не было. И я решилась на поиски чего-нибудь. И вот ,что я обнаружила спустя пару часов осторожного, но тщательно осмотра Сониной квартиры. Я нашла старую телефонную книгу, сначала начала фотографировать её страницы на телефон, но потом положила книжку себе в сумочку, решив ,что вряд-ли она понадобится Соне в ближайшее время. Ещё я нашла кучу документов. Хотела взять всю коробку и посмотреть дома, но потом передумала. Соня могла заметить пропажу, коробка была большая и стояла на видном месте. Я решила, что сегодня напрошусь опять на ночёвку и ночью всё просмотрю. Пожалуй, больше ничего интересного я не нашла. Разве только сделала вывод, что Соня экономила на себе во всём ,в то время как супруг не был ущемлён. Его одеколоны, крема , гели и шампуни были все сплошь дорогих марок, детские шампуньки и разные баночки и скляночки тоже были не из дешёвых. Сонины же немногочисленные тюбики отличались и ценой, и качеством. Да где же эта Соня? Номерами телефонов мы не обменялись, поэтому, я не могла ей позвонить, и мне пришлось сидеть и ждать. Выйти из квартиры я не могла, замок не захлопывался, а закрывался на ключ. Но тут я заметила у зеркала на гвоздике связку ключей. Я попробовала поочерёдно открывать ими замок. Из семи ключей к замку подошёл шестой по счёту ключ. Как же иначе? Не с первой же попытки. По другому и быть не могло, с моим-то везением. Я оставила Соне записку, а сама поехала по адресу из Сониной телефонной книжки на букву Р, к тёте Рае.