— Растяжку могло задеть животное, — заметил полковник.
Савик некоторое время сидел молча, раздражённо сопя и обводя присутствующих тяжёлым взглядом.
— Не дом, а тюрьма, — изрёк наконец он. — Даже хуже, чем тюрьма.
— В тюрьме-то хоть жратву дают, — вставил Рябой. — А тут что будем хавать, когда кончится хлеб?
— Картошку, — сказал Гнутый.
— И курево кончается, — прибавил Рябой.
Из кухни донёсся пронзительный визг. В гостиную, визжа, вбежала бледная, с вытаращенными глазами Кристина. Первые несколько секунд она не могла выговорить ни слова, только тоненько визжала, нелепо размахивая перед собой своими пухлыми ручками.
— Чего ты? — Гнутый первым подскочил к ней.
— Там… — задыхаясь, выговорила девушка. — Там… в туалете… Жанна… Её убили!..
Савик соскочил со стула и схватился за чемодан обеими руками. Полковник прошёл в коридор. Гнутый устремился за ним.
— Стойте! — крикнул им Савик.
Они остановились. Савик подскочил к перепуганной Кристине.
— Что случилось, ты толком говори!
— Жанну убили, — повторила она.
— Кто убил?
— Не знаю…
Савик взглянул на Рябого.
— Оставайся здесь и не выпускай их из вида, — он кивнул на «доктора», Нефёдова и Андрея.
— Лады, — Рябой наставил на них пистолет.
Савик с чемоданом, Гнутый и полковник поспешили вслед за девушкой.
Трое пленников стояли и смотрели на Рябого. Экскаваторщик тяжело сопел. Его насупленный взгляд бандиту не понравился.
— Ты, мужик, особо не рыпайся, — предупредил его Рябой. — А то сквозняк в тыкву впущу и сам не замечу как.
— А я и не рыпаюсь, — пробурчал Нефёдов.
Ничего хорошего он для себя не ждал и только и думал, как бы сбежать.
Глава 25
На кафельном полу туалета, привалившись боком к обрызганному кровью унитазу, лежала Жанна. На её шее алела небольшая, но, видимо, глубокая рана, нанесённая, как и Хлопенкову с Оксаной, длинным острым предметом. Убийство произошло только что, поскольку из раны ещё сочилась кровь.
Полковник оглядел помещение туалета.
— Тут темно, принесите свечу.
Гнутый протянул ему фонарь. Анатолий Михайлович посветил на труп, на унитаз, на связки каких-то бумаг, сваленных в углу, на тряпки и высокую тумбочку, стоявшую позади унитаза.
— Ты его видела? — допрашивал между тем Савик дрожащую девушку. — Куда он побежал?
— Я никого не видела, — говорила она срывающимся голосом. — Я была на кухне и чистила картошку, а Жанна сначала тоже была на кухне, а потом ушла в туалет. Я смотрю, что-то её давно нет, позвала её, а она не отзывается. Я забеспокоилась, заглянула в туалет, а там она лежит…
— Ты слышала какие-нибудь подозрительные звуки? — спросил Анатолий Михайлович. — Может, она кричала?
— Если бы кричала, то и мы бы услышали, — сказал Гнутый.
Кристина отрицательно покачала головой.
— Не кричала… Только, правда, мне послышалась какая-то возня в туалете, но я, вообще-то, не обратила внимание…
Полковник осветил фонариком вытяжное отверстие в стене.
— Решётка на вытяжке была снята? — спросил он.
— Какая решётка? — не поняла девушка.
— Вот эта, — полковник посветил на ржавую решётку, брошенную на стопку старых бумаг.
Кристина, превозмогая оторопь, заглянула в туалет.
— Не помню…
— Да была решетка на отверстии, была, — вмешался Гнутый. — Я точно помню. А сейчас она чего-то соскочила оттуда.
— Как она могла соскочить? — Полковник задумался.
В коридоре, ведущем к туалету, появился сгоравший от любопытства Рябой, который привёл с собой, не желая оставлять их одних, Андрея и Нефёдова. Вся эта троица остановилась посреди коридора. Рябой вытягивал шею, стараясь из-за спин Гнутого и Савика разглядеть труп.
Савик всмотрелся в вытяжное отверстие.
— Через эту нору попасть сюда невозможно, — определил он. — В неё может заползти разве что трехлетний ребенок, и то с трудом.
Полковник, стараясь не испачкаться об окровавленное тело, встал ногами на унитаз, а с него перебрался на тумбочку. Он всё же задел Жанну. Она отвалилась от унитаза и с глухим стуком растянулась на полу, откинув руку. Все невольно отступили на шаг.
Голова Анатолия Михайловича оказалась вровень с вытяжным отверстием. Несколько минут он светил в него фонариком, вглядываясь в запылённую глубину.
— Мокрушник прошёл по коридору под самым нашим носом, — сказал Савик. — Он вошёл в туалет и замочил бабу так, что она и не пикнула. Только зачем, спрашивается?