Одно из деревьев, возвышавшихся на пути бандита, привлекло внимание Мусы. Там была большая ветка, которая нависала почти над самой дорогой. И карлик решился. Он быстро нашёл камень, показавшийся ему вполне увесистым, забежал вперёд и вскарабкался на дерево с ловкостью белки. Прополз по ветви и добрался до её середины — как раз над тем местом, где должен был пройти бандит. Затаившегося карлика было почти не видно за листвой. Он взял камень в руку и принялся терпеливо ждать.
Савик остановился неподалёку от дерева, сел на чемодан и вытер вспотевшее лицо. Минут десять он сидел, прислушиваясь к тишине и озираясь по сторонам. На ветвь, зависшую над дорогой, взглядывал лишь мельком. Наконец он встал, поднял чемодан и снова двинулся вперёд.
Когда его темя оказалось прямо под ветвью, карлик запустил в него камнем. Метателем камней Муса был неважным, но сейчас до головы Савика было всего-то два метра и он никак не мог промахнуться.
И всё же вышла промашка! Камень скользнул по лицу Савика и ударил ему в грудь. Секунду спустя Муса прыгнул на бандита, не давая ему опомниться. Савик шарахнулся, выпустил из рук чемодан. Карлик в падении вцепился ему в шею и увлёк за собой на землю. Ошеломлённый бандит не успел применить оружие. Муса вцепился зубами в запястье руки, державшей пистолет, и свёл челюсти с такой силой, что Савик завопил от резкой боли. Палец импульсивно надавил на крючок. Грохнул выстрел, но Муса продолжал сжимать челюсти. Это был его коронный приём: он, как бультерьер, впивался в противника зубами и грыз, грыз, ни на что не обращая внимание, пока не прокусывал плоть насквозь. Из запястья Савика брызнула кровь, захрустели переламываемые кости…
— Падла, урою! — хрипнул главарь и изо всех сил взмахнул руками, отбрасывая карлика от себя.
Но вместе с отлетевшим карликом выпал и пистолет.
Савик метнулся к оружию. Бросился к нему и Муса. Чеченец первым схватил его, но Савику удалось обхватить маленькие ручки. Он принялся выворачивать их, направляя дуло на грудь Мусы. Карлик верещал тоненьким голоском, уворачивался и норовил снова впиться зубами в руку Савика.
Во время борьбы пистолет дважды выстрелил. Пули ушли в землю. Муса, наконец, свёл зубы на ладони бандита. Тот, матерясь, второй рукой потянулся к его глазам. Не разжимая зубов, карлик извлёк из кармана шило, но при этом на пару секунд ослабил хватку, и Савик, стремительно перехватив пистолет, упёр его Мусе в живот.
— Подохни! — рявкнул он и нажал на крючок.
Муса за мгновение до выстрела успел метнуться в сторону, и пуля лишь задела его рёбра. Зато удар шилом пришёлся Савику точно в почку.
Главарь отпрянул и нажал на крючок ещё раз, но пистолет сухо щёлкнул. Муса, скалясь в торжествующей ухмылке, с окровавленным шилом снова ринулся на бандита, и в эту минуту раздался требовательный голос:
— Стоять! Стоять обоим!
Возле них затормозил запылённый «уазик», в котором находилось четверо вооружённых милиционеров.
Машина направлялась к дому Екатерины Алексеевны. Блюстители порядка услышали выстрелы ещё за полкилометра и приникли к окнам, вглядываясь в окрестности.
— Вон они! — Первым заметил Савика и Мусу начальник группы — старший лейтенант Круглов, здоровяк лет двадцати пяти. — Смотрите, мужик с ребёнком дерётся!
Савик с Мусой были настолько увлечены дракой, что даже не замечали приближающуюся машину.
— Это карлик! — вглядевшись в дерущихся, выкрикнул один из стражей порядка. — Карлик, точно!
Услышав требование милиционеров, Муса с Савиком бросились наутёк. Вдогонку им протрещала автоматная очередь.
— Стоять! Стреляем на поражение!
Савик устремился к дереву, под которым остался чемодан. Но чемодана там не было! Савик остановился и в растерянности огляделся по сторонам. Рядом с ним просвистели пули, и он пригнулся, продолжая оглядываться. Сердце стучало, тело сотрясала дрожь, стена деревьев сливалась в сплошное пятно. Пока он дрался с карликом, кто-то увёл чемодан! Значит, у карлика и правда был сообщник! Пока этот сообщник устанавливал в лесу растяжки, карлик закалывал обитателей дома…
Бандит опомнился, услышав позади себя приближающиеся шаги, метнулся к деревьям, но почти над самым его ухом грянул выстрел и он застыл, скованный страхом и отчаянием. Шаги приблизились. Савик медленно обернулся и сквозь пот, заливавший глаза, посмотрел на фигуру в темно-серой милицейской униформе.