- Санни я сама искупаю, - заявила Веда, не став пока допытываться причинами странной реакции на бывшего хранителя.
- А как же? - недоумения во взгляде прибавилось. - Он же… а как же…
- Это мой сын. Почему я не могу его искупать?
- Но… вы же… а он…
- Очень информативно, - хмыкнула Веда. - Хорошо. Он сам искупается. Хорошо?
Всё ещё находясь в прострации, экономка кивнула, принимая решение новой хозяйки, но тут же опомнилась и, отведя взгляд, залепетала:
- Да, да. Конечно. Простите, я не должна была и… простите. Больше этого не повторится. Простите.
- Марика, да что с вами? - теперь непонимание читалось в глазах у Веды. - Что не повторится?
- Мам, здесь так не принято, - заговорил молчавший до этого Санни.
- Как?
- Решение хозяев под сомнение не ставят. А если и ставят, - он повернулся и подошёл к одному из окон, - то сомневающийся сразу лишается своего места. Вот Марика и испугалась, что тебе её непонимание относительно меня не понравится, и ты «попросишь» освободить место.
Веда посмотрела на поникшую женщину. Марика опустила взгляд и молча слушала Санни, не перебивая и не извиняясь больше.
- Марика, это так?
Экономка кивнула.
- Я могу вас освободить от занимаемой должности в трёх случаях.
Женщина подняла голову и посмотрела на виконтессу.
- Первое, если вы сами попросите. Второе, если вы будете пренебрегать своими обязанностями. В доме будет бардак, грязь, пыль, и вы ничего не будете делать, чтобы это исправить.
- А третье? - робко задала вопрос экономка, так как Веда также отвернулась и, подойдя к сыну, молча смотрела на пейзаж за окном.
- Я не прощаю предательства. Если вы пойдёте на преступление против меня или близких мне людей: соврёте, своруете, сознательно что-то испортите, мебель, еду или ещё что. Расскажете что-то кому-то, что делается в этом доме и для других ушей и глаз не предназначенное. Любую проблему, если это не смерть, можно решить. В людях я ценю честность, ответственность и верность слову. И сужу о людях по поступкам, - Веда обернулась. - Понятно?
Марика кивнула.
- Вот и отлично. Есть ещё ванные, или это единственная комната?
- Для гостей две и в хозяйских ещё три, - пояснила успокоившаяся экономка.
- Отлично. Я…
- Я пойду в соседнюю, - перебил Веду Санни. - А ты оставайся здесь.
- Но…
- Я не маленький. И сам могу сделать такое простое дело, как искупаться, - запротестовал Санни, но вызвал только улыбку у своей эрхэмы. Он ответил на улыбку и пояснил: - Ну, не вместе же нам тут купаться? Тем более, сюда придут девушки. А мне не хочется своей голой пятой точкой отсвечивать.
- И где ты таких слов понабрался? - всё ещё улыбаясь, задала риторический вопрос она, прекрасно зная, где. Веда радовалась, что Санни с ней. И она уже не одна в этом мире. - Ладно. Топай, не маленький. Встретимся в гостиной. Марика тебя проводит потом.
- Хорошо, мам, - он обнял Веду, и дождавшись, пока она его поцелует в макушку, вышел из ванной комнаты.
- Нуте-с, приступим-с, - радуясь купанию, и что всё пока получается, как она хочет, приступила к раздеванию Веда.
Через пару минут ванна была наполнена горячей водой, а девушки отпущены. Новая виконтесса не пожелала, чтобы её мыли, сказав, что религия не позволяет. Что такое «религия», объяснять не стала, а с удовольствием понежилась в горячей водичке, оставшись одна.
Через полчаса виконтесса Велтэр и её сын были накормлены. А ещё через час им провели экскурсию по дому. Новые хозяева выбрали себе комнаты и отбыли отдыхать. День был насыщенным. А на утро предстояло ещё много дел.
Глава 9. Домомучительница, домочадцы и другие прелести
Веда
- Миледи, а я вам говорила, не дело виконтессе у плиты стоять, как обычной стряпухе, - причитала Мо.
С девушкой-служанкой, которую звали Мотильда, но её все называли Мо, Веда сдружилась быстро. Именно её Веда встретила в первую свою ночь в особняке, когда вышла в коридор за стаканом воды, так как не нашла кувшин у себя в комнате. Но незнание расположения комнат привело к тому, что новая хозяйка всего виконтства заблудилась. Мо встала по той же причине. Пить захотела. И очень удивилась, когда встретила Веду в крыле для прислуги. Девушка проводила её на кухню, напоила и даже накормила виконтессу, так как Веда попросила бутерброд или хотя бы яблоко. Слово за слово, и вот девушка уже рассказывала, кто в доме «главный», кто задирает нос, а кто честно работает. Из двадцати трёх работников, Мо не нравился поверенный, брат мистера Ритера, Аликас Ритер. От него постоянно пахло алкоголем, а шаловливые руки так и норовили залезть под юбку. Притом совершенно не заботило, согласна ли носительница юбки, чтобы под неё залезали, или нет. Не по нраву была и помощница мадам Роз — Магда. Она крутила шашни с Аликасом и постоянно всем была недовольна. Мнила себя тут хозяйкой и ничего толком не делала. Почему до сих пор тут работала, Мо ответить не могла. Ещё девушка пожаловалась на конюха Ива, который был парнем неплохим, лошадей любил и работу свою делал хорошо. Но любил выпить, и часто, когда была нужна помощь в тяжёлой работе, его было не дозваться. Дрых на конюшне.