Вероника, не отрывая взгляда от Тэриуса, кивнула и пошла за отцом. За ними последовали мужчина с бордовой прядью в волосах и советник с племянницей. Герцог с супругой остались стоять в центре зала, переваривая услышанное. Эндрейн тоже никуда не спешил, погружённый в себя и, казалось, как и брат, стоящий рядом, не замечающий ничего вокруг.
- Эллариан, - подняв наконец взор на сына, позвал герцог, - прости нас.
- Вы ни в чём не виноваты, - тихо ответил он им, так и не посмотрев на них. - Это всё я. Я один...
- Может хватит самобичеванием заниматься? Надо браться за решительные действия, - встрепенулся вдруг брат Эла. - Что вы все руки опустили? Найдётся его Веда. Я уверен. Она с Канаээрром справилась. А тут, подумаешь, другой мир! Так. Папа, Эла изолируйте в восточном крыле. Там магические замки. Отмычки не действуют. Сбежать не сможет. Маму отправляй отдыхать. Пусть с ней… - он запнулся, но продолжил, - Таниэлла посидит. Я попрошу. А мы с тобой займёмся поисками. Грегори, вы с графом Мортэном… Кстати, где он?
- Ушёл, - односложно ответил Гор.
- Найдите и займитесь заговорщиками.
- Хорошо, - кивнул он и направился на выход.
День обещал быть долгим.
____________
[9] Птица Крулх обитает в мире Сантим. Имеет яркое оперение и длинный разноцветный хвост. Самая громкая птица этого мира. Её крик слышен на несколько километров. Аналог нашего индийского павлина.
Глава 3. На золотом крыльце сидели…
Веда
- Ведушка, тебе надо поесть, - услышала она, когда в очередной раз признала свою идею бредовой.
И эта идея ей ничем не помогала спасти дорогого человека.
- И поспать, - последовало дополнение.
- Я и поем, и посплю. Вот только…
- Изведу себя и заморю голодом, - отнимая у неё исписанный лист бумаги, Карейн поставил перед Ведой тарелку с кашей и овощами. - Ешь. И не возмущайся. Потом отдам твои каракули.
Веда обвела всех собравшихся взглядом. Они находились в домике Дусеи. Около неё сидел Санни и сам что-то записывал. Карейн стоял рядом и ждал, пока она начнёт есть. Маруся сидела рядом за столом с другой стороны и помалкивала. Дусея умостилась в своём излюбленном кресле и вязала. Мирное постукивание спиц всегда успокаивало Веду. Но только не в этот раз. Сейчас это нервировало и раздражало.
Она почти зло посмотрела на друга.
- Не отстанешь?
Карейн отрицательно покачал головой.
- Съем, и ты вернёшь мне записи?
Он кивнул.
Веда пододвинула тарелку к себе и, почти не чувствуя вкуса, проглотила еду. Отодвинув пустую тарелку, она уже хотела потребовать назад свои записи, но перед ней тут же оказалась кружка с горячим варевом. Пахло травами и чем-то пряным.
- Выпьешь и отдам, - последовало пояснение.
Она вздохнула и отпила. Сделав пару глотков, она впервые за несколько дней осознала, что сидит у бабы Дуси, но покоя, который всегда сопровождал её здесь, не ощущает. Всё то время, пока она была тут, её не оставляли чувство вины и желание во чтобы ни стало всё исправить.
Тогда, сидя на удобном диванчике в месте, у которого нет названия, и слушая рассказ пятидесятилетнего мальчишки, Веда удивлялась, почему так всё происходит.
Полвека назад, будучи одним из Хранителей всех Миров Пятёрки, как назвал их Санни, которому подчинялись несколько сотен стражников Мира, он совершил ошибку. Хотя Веда бы и не назвала это так. Он влюбился. И ошибка была не в том, что Хранитель это нежное прекрасное чувство впервые испытал, а в том, что поставил влюблённость, даже не любовь, выше всего. Выше семьи, долга, выше своей Пятёрки, выше той цели, которой служила Пятёрка. Он не думал о подчинённых, он не думал о последствиях, он не думал ни о чём. Для него существовала и была главней всего лишь она одна. Девушку звали Сойта. Она была приёмной дочерью одного из его стражников. Хотя у них не было принято брать чужих детей на воспитание. Но он этому не придал значения. Девушка казалась ему совершенством. Он видел свет в её серых, как пасмурное небо, глазах и улыбку на её устах, и всё переставало существовать. Сойта радовалась их встречам. Она смешила его и смеялась сама. И её голос был для него божественен, а она сама — богиня.