Ночь крадётся по песку!
Дышит как водяной!
Дракончик-малыш стонет
Мама дракончика шикает!
Мама чужих из сна прогонит,
Чтобы дракончик спал.
Чтоб не кончался огонь,
Чтобы рос дракон.
Я улечу и буду возвращаться,
Чтобы мама-дракониха не плакала,
Но знай, дракониха:
Я создан, чтобы летать!
А вы, драконихи,
Созданы, чтобы дракончиков высиживать!
И больше ни для чего!
Привалившись к силиконовому боку Мамакаю, Лара хихикала. А Мамакаю тихо свистела. Её карманный переводчик монотонно выдавал: «ха… ха…» Значит, тоже смеялась. Четыре дракона, усевшись рядком, с хрустом раскусывали обугленные мясистые ветки харудской водянистой пальмы и не сводили глаз с мотающегося по песку малыша. Потом у одного из стражей выкатился из ноздри приличный камушек, и он просвистел:
– Священный Кремний! Талантливый ребёнок талантлив во всём! Он не только гений в огнеметании, ему не будет равных в сочинении баллад!
– А смысл какой глубокий, – затряс головой Инспектор утилизации. – Это же самая суть мудрой каменной скрижали «Муж – вершина творения!»
– Мой сын, – гордо сказал Папакаю, роняя на песок большущий камень. – Он сызмальства понимает, что дракон – это вам не дракониха!
– Вот придурки, – шепнула Лара.
– Согласна, – свистнула ей в ответ Мамакаю. – Замшелые ретрограды! Никакого понятия о равенстве полов! Их надо заставить высиживать яйца!
Наконец Каю утомился. Он начал тереть нос и бормотать что-то уже совсем невнятное. Мамакаю притянула его к себе верхними лапами и прикрыла крылом. Каю упирался: «Я к Ларе хочу!» Мамакаю довольно грубо перекинула его из-под одного крыла под другое, а Лара, оказавшаяся между двумя драконами, принялась чесать его гребень. «Хорошо», – свистнул Каю и задремал.
– Ну, ещё по кусочку, – свистнул Инспектор утилизации. – Давайте за детей!
– Святое дело, – поддержал его Папакаю. – Пусть всё у них будет хорошо!
– И споём, – хлопнул крыльями страж. – Сторожевую величальную.
Но Мамакаю не дала им рта раскрыть:
– Доблестная стража, если вы нарушите покой болеющего ребёнка, я не буду разбирать, кто прав, кто виноват…
– Просим прощения, – встав на задние лапы, учтиво произнёс Инспектор утилизации. – Мы сознаём, что кругом неправы. Стражники – в том, что ошиблись в диагнозе малыша, я – в том, что задержался сверх положенного и тем обеспокоил вас. С вашего разрешения…
Все трое учтиво поводили хвостами по песку, взбежали на бархан и, тяжело оторвавшись от поверхности, полетели на закат.
– Какую компанию разбила, – вздохнул им вслед Папакаю.
– Герой, – презрительно свистнула Мамакаю.
– Ладно, не сердись, милочка. Всё ведь кончилось хорошо.
– Благодаря тебе? Ты лучше подумай о том, что мы границу дня и ночи пропустили. Теперь нужно вовремя к границе ночи и дня прийти.
– А зачем?
– Ты тупой? Девочке нужно домой вернуться!
– Это ты тупая. Девочка нам ещё пригодится. У нас через полгода кладка. Вдруг что-нибудь не так с яйцом. Мы, родители пажа его высочества наследного принца не можем рисковать репутацией одарённого ребёнка. А какой она будет, если его брата или сестру пошлют на утилизацию? Ты пасть-то не разевай! Я всё сказал.
Папакаю демонстративно улёгся подальше от Мамакаю и уже через пару минут сонно зашипел. Она пробормотала что-то нелестное о нём, и через пару минут из её ноздрей тоже пошёл дым. Лара подождала ещё немного и стала осторожно выбираться из-под её крыла. Каю поднял голову:
– Ты куда?
– На границу!
– Почему ты не хочешь остаться со мной, Лара?
– А давай я тебя отправлю к моим маме и папе! Ты по своим скучать не будешь?
– Ты скучаешь, Лара?
– Не задавай глупых вопросов!
Каю вслед за Ларой выбрался из-под материнского крыла и вздохнул:
– Ну, пошли!
– Не наступайте на красный песок, – тихо просвистела Мамакаю.
– Кто-то что-то сказал, – испугался Каю.
Лара повернулась и посмотрела на дракониху. У неё один глаз был приоткрыт. Потом мигнул. Снова открылся.
– Это мама во сне простонала, – сказала она. – Пойдём, а то родителей разбудим. А ты знаешь, куда идти?
– Хоть идти, хоть лететь.
– Ну уж нет! Ещё в темноте на красный песок приземлишься.
– И что?
– Что-что! Сам местный, а не знаешь! Нельзя!
Уже звёзды стали бледнеть, когда Каю резко остановился. Шедшая сзади Лара обошла его и увидела перед собой полузасыпанный песком закруглённый металлический двухцветный столбик: чёрный, а верхняя треть белая. Что-то знакомое в нём было. Вот что: на товарной станции между железнодорожными колеями она такой видела! Значит, это и есть граница между мирами. Да, небо уже начало светлеть, и стало понятно, что стоит он на границе между двумя пустынями. С их стороны был песок жёлтого цвета, а от столбика начинался красный песок.