Резкий хлопок вывел его из задумчивости. Вслед за первым он услышал второй и почувствовал короткий сильный толчок в правую лопатку. Слева — оттуда, где он видел лису, — раздался пронзительный жалобный вой. Страшная боль ударила в мозг. Человек упал вниз лицом, сильно закашлялся. С трудом сплюнул красную соленую слюну. Звуки померкли…
По-прежнему ярко светило солнце. Потревоженные на минуту птицы опять завели в кустарнике свою разноголосую канитель. Из-за выступа скалы поднялся человек в матросской форме, подошел к упавшему и выстрелил ему в затылок из тяжелого пистолета. Тело дрогнуло и вытянулось. Матрос перевернул убитого, быстро и сноровисто очистил карманы брюк и куртки; вынул нож и, разрезав одежду, обнажил тело. Внимательно осмотрел убитого. Брезгливо морщась, оттянул губы трупа. Рукоятью пистолета выбил золотые зубы впереди на верхней челюсти. Подумал и ловким осторожным ударом выбил несколько нижних зубов. Спрятал их в карман. Тщательно отер руки цветастым грязным платком и присел, перебирая листки блокнота убитого. Читал долго, сморщив лоб, временами останавливаясь и шевеля губами. Потом спохватился, с видимым трудом оторвался от исписанных бисерным почерком листков и поднял вверх безбровое, в белых и красных пятнах лицо.
В сером от зноя небе парили большие черные птицы.
— Место подходящее. Остальное доделают вороны и росомахи… — вслух протянул он. Нагнулся, разыскал стреляную гильзу и тоже спрятал ее в карман. Подхватил узел с вещами убитого и торопливо начал спускаться к океану.
2. ПРИЕЗЖИЙ ИЗ ЦЕНТРА
Теплоход медленно подходил к причалу. Несмотря на поздний час, на берегу стояла большая толпа. Здесь были бригады грузчиков, встречающие, праздные запоздалые зеваки и неизменные пограничники. Сквозь резкую музыку бравурных вальсов, способную, казалось, заглушить все другие звуки большого порта, нет-нет да и прорывались приветственные выкрики пассажиров, узнававших на берегу своих знакомых.
Плотный мужчина лет около сорока, с явно военной осанкой, которую не спрячешь никакой маскировкой — даже шляпой и добротным габардиновым плащом стального цвета, поставил небольшой чемоданчик на палубу и неторопливо протянул документы пограничнику. Внимательные жесткие глаза скользнули из-под прямых бровей по безусому лицу младшего сержанта. Не держась за леера, приезжий спокойно, как заправский моряк, сошел на берег. Уверенно раздвигая толпу массивным плечом, он выбрался из сутолоки и у стоянки автомашин поискал кого-то глазами.
— Майор Трофимов? — осведомился у него сухощавый румянощекий парень в кожаной куртке под пояс с бесчисленными молниями застежек. Приезжий кивнул головой. Молодой человек протянул руку к чемодану.
— Я сам, — возразил Трофимов, открывая дверцу «Победы». Машина, разбрызгивая обильные лужи, с трудом пробиралась узкими проходами между штабелями грузов, загромождавших порт.
— Тесно у вас, — деланно-безразличным голосом заметил приезжий.
— Растем, — в тон ему ответил молодой человек, не без интереса глядя на сухой, с плотно сжатыми губами и упрямым подбородком профиль гостя. Юноше сразу не понравилась отчужденность и еле уловимая надменность в обращении приезжего.
— Подумаешь… Посмотрим, что ты потом запоешь здесь, на Востоке, столичная штучка… — утешил себя молодой человек, ловко лавируя между штабелями грузов.
После короткой задержки у контрольно-пропускного пункта машина, легко взяв подъем, вышла на центральную магистраль Северогорска. Теперь приезжий уже с нескрываемым любопытством смотрел на проносившиеся мимо него новые опрятные здания, ярко освещенные улочки, карабкающиеся вверх по склону сопок, ямы котлованов и рокочущие экскаваторы. Там и сям на магистрали работали при свете прожекторов дорожные машины. «Победа» пронеслась мимо нарядного здания, украшенного двумя адмиралтейскими якорями, свернула и пошла в гору.
Спустя три минуты Трофимов, сопровождаемый тем же молодым человеком со множеством застежек, вошел в просторную, залитую светом настенных ламп комнату. Навстречу ему поднялся из-за письменного стола невысокий, слегка сутулый, с короткой шеей и сильными широкими плечами стареющий мужчина в форме военного моряка, с погонами полковника. У него были светло-карие колючие глаза под насупленными бровями, короткий нос и сжатые в привычном раздумье губы.