Трясу головой, мол не знаю. Но увлечённому юристу не нужен ответ. Он сам же на свой вопрос отвечает.
— Это значит, что все суды над тобой (увлёкся, обращается на втором уровне, как и положено разговаривать с девушкой) проведены с нарушением судебной процедуры. На всех судах, ведь, не было представителя?
Опять трясу головой, в этот раз тряс означает, что не было.
— Прекрасно! Теперь они у нас в кармане, — потом что-то вспоминает, конфузица. — Простите госпожа. Вы меня очень обрадовали. Звоню своим, чтобы первое судебное дело открыли.
На мой вопросительный взгляд, поясняет.
— Они бы и так открыли, но не ранее вечера, а то и завтра утром. Прошу, госпожа, без меня ничего не подписывайте. Бегу к вашей онни, а потом вместе к вашей маме.
Ну вот, меню забыл. Отдою меню охраннице, проносить в тюрьму можно только по письменному разрешению, плошки оставляю на столе.
Все эти свежие воспоминания сразу всплывают в голове.
— Извините господин полицейский, но мой юрист сказал, чтобы я ничего без него не подписывала.
— Когда этот юрист будет, а подпись нужна сейчас, чтобы оформить снятие судимости. Без этого снятия сбор подписей под петицией о вашем помиловании будет юридически ничтожен. А после того, как эту петицию подписала АйЮ, у ваших палаток возникли очереди. Думаю сегодня к вечеру триста тысяч подписей соберётся, в крайний случай, завтра утром. Сразу начнём юридическую процедуру. Надеюсь на следующей неделе президент подпишет прошение. Обычно по помилованию освобождают в праздник. Ближайший праздник через три недели, это соллаль, будет девятого февраля. Три недели, подумай ЮнМи.
— Нет, подпись под прошением будет означать, что я согласна с решением суда, что я виновна.
— Вызывайте юриста, — полицейский чин командует заместителю начальника институту коррекции поведения.
— Вызывать не надо, — вмешиваюсь в разговор старших. — Он через три часа сам приедет. И зачем-то добавляю, он мне обед привезёт.
Полицейский чин с удивлением смотрит на тюремную замшу, хмурится.
— Это что такое? Вы кажется зам. по режиму? Объясните, пожалуйста.
Замша смотрит на меня волком, потом начинает усилено кланяться чину.
— Это только один раз. Притащил сегодня утром. Недосмотрели, виновные будут наказаны.
— Хм, проверим. Может ещё какие нарушения? Вызывайте сюда девочек, что живут с ней в одной камере.
— ЮнМи проводит ночи в одиночке, как особо опасный заключённый, она с охраной подралась.
— Всё равно вызывайте. Может у заключённых жалобы на ЮнМи есть.
Полицейский поворачивается ко мне.
— Я понимаю, тебе можно было бы сделать исключение и ослабит режим содержания, если бы ты скоро освобождалась. Подписывай документы и твоя жизнь сразу улучшиться!
— Не подпишу.
— Вызывайте заключённых.
(несколько позже, в учебный классе, где осталась АйЮ, возвращают Агдан)
— Заключённая Пак ЮнМи, вы можете побеседовать с инспектором АйЮ, — приходит на помощь начальница исправительного учреждения.
Начало цитаты из — десятый щелчок зубами «Чужой».
— Спасибо, — с лёгким сарказмом благодарит та.
— Что с тобой случилось? — в это время, подойдя к ЮнМи, повторяет вопрос АйЮ.
— В смысле, — «что случилось»? — удивляется та и приподнимает скованные руки. — Я в тюрьме.
— А твоё лицо? Почему оно такое красное?
— А, об этом… — поняв, кивает ЮнМи и, секунду подумав, выдаёт объяснение. — Спала плохо. Охрана мне в него из баллончика набрызгала. Чтобы сон быстрей пришёл.
После прозвучавших слов в классе наступает напряжённая тишина. Начальница «Анян» откровенно морщится, а съёмочная группа снимает первой камерой двух главных героинь рядом, второй камерой — даёт общим планом присутствующих.
— Очень больно? — помолчав, сочувственно спрашивает АйЮ.
— Удар дубинкой по лицу произвёл гораздо большее впечатление. — признаётся ЮнМи.
«Младшая сестрёнка нации» несколько секунд осуждающе разглядывает синяк, потом зябко поводит плечами. Наверное, представив, как бьют по лицу её. Ужас айдола.
— Ты в порядке? — тихо спрашивает она. — Сможешь участвовать в мероприятии?
— Я бы лучше поспала, — отвечает ЮнМи. — Сегодня была ненормальная ночь. И, честно говоря, не вижу необходимости здесь своего присутствия. Ты хотела позлорадствовать, увидев меня на дне. Это случилось, видео снято. Или в сценарии есть ещё сцена, в которой я рыдаю, раскаиваюсь, и прошу простить? Если так, то следовало предварительно согласовать сюжетную линию съёмок. Я больше не делаю то, на что не подписывалась. Поэтому — увы! Буду участвовать в твоём телешедевре исключительно как мебель — статично и деревянно. Это всё, что могу предложить.