Оно рычало, мчалось от одного человека к другому, разрывало их плоть и кровь на части, Оно...
Смеялось? Хохотало. Пир людских душ для существа был начат, а значит, мы были в меню тоже. Не было похоже, что сейчас существо имело счеты с кем-то одним, оно убивало без причин, без видов.
Поэтому это пугало еще больше.
Я схватила за руку мальчика и потащила к выходу, переступила через порог и побежала. Сил у меня было больше, чем у тебя, маленький человек. Я спасу твою жизнь, и в этот раз, на твое счастье, я не потребую ничего взамен. Но только в этот раз.
Холл был не только огромен, он был слишком открыт. Я почему-то думала, что смогу сыграть в прятки с этим существом.
После своей смерти у меня будет время подумать, почему я так думала, ведь сейчас я отпихиваю от себя мальца, который пролетел по полу огромной площади отеля метра три-четыре, если не больше. Зато жив! А я?
А я жадно глотаю воздух, ощущая на себе холодную когтистую лапу чудовища, которое подняло меня на метра полтора от земли.
Я, Нэнси Вишес, совершаю свою последнюю, критическую ошибку — Я гляжу в твои глаза, моя смерть.
Глазницы твои полны холодного света. Нет глаз, как и нет в тебе человека, монстр. Ты улыбаешься, будто хваля мою смелость.
Я слышу смех — И фоном смеха был рык, издаваемый словно из глубин огромных легких, а в голове моей медленно, но верно заполняется пространство страхом.
Я боюсь тебя, чудовище, и я не в силах отрицать подобного факта.
Крис Уэйк, успел ли ты сбежать?
— ГОТОВА ЛИ ТЫ УМЕРЕТЬ, МЕРЗКАЯ ОСОБЬ? — Громогласно раздалось из клыкастого рта существа, улыбка которого могла в любой момент пожрать меня, не оставляя ни единой кости. Его речь была сложна для понимания из за смеси человеческой речи и дикого рева животного. Может закричать?
Чудовище ждало. Оно любовалось мгновением моей скорой кончины, оно словно играло в блядские салочки, но ведь я уже поймана. Чего же ты ждешь?
Нечто, настолько устрашающее, казалось, не может ошибаться. Однако даже оно делает ошибки, ведь именно это спасло мне жизнь. Нет, стоп. Мою жизнь спасла случайность.
Моей случайностью стала она.
Девушка, чьи волосы были цветочно-белого цвета, а холод ее был в сто раз, нет, в тысячи раз приятнее холода представшей перед мной смерти, что цепко хватала мое горло, не дав мне и шанса на спасение.
А шанс был. Вот он, мой спасительный шанс.
Она бежала с фонариком, который был, судя по яркости света, мощнее фонариков, которые используют полицейские. Не спрашивайте пока что меня о том, откуда я знаю, я обязательно поведаю вам о своей темной истории позже, но не сейчас.
Сейчас она — Свет. И имя этому свету — Амелия Крэйг.
Гибкий прыжок, она светит прямо в лицо чудовищу, чтобы разглядеть плачевность ситуации.
Лезвие, обладающее блеском на свету, разрезает плоть крепкой лапы существа. Неужели хлад ее оружия способен не только отнимать людские жизни, но и спасать, пускай даже такие жалкие, как моя?
Но я ни капли не сомневалась в ней. Она — Мое божество. Вы, люди, что ищут смысл в бессмысленном, ищете бога в несуществующем. Я же, бессмертная мара, ищу бога в ней — Монстре из плоти и крови, бледноликой принцессе, которая здравствует и процветает. Она мертва, питается вами, живыми, но она, по крайней мере, существует.
А что ваш Иисус? Аллах? Макаронный монстр?
Кого вы еще способны выдумать?
Перед вами, смертные, умирающие вдалеке или живыми, что наблюдают, спрятавшись, живое воплощение той, кто достоин титула божества. Моего божества.
Я падаю на пол, и звук моего тела, которое ударилось о мрамор, не походит на те, что я слышала в баре.
Облегченный выдох. Слава тебе, Амелия, мое тело не рухнуло так, как пали намертво они.
— Ты в порядке?
Ее рука, тянущаяся ко мне. Бледная, тонкая, а пальцы такие длинные-длинные. Прекрасные. Я хватаю ее руку своей рукой, поднимаюсь уверенно, она не узнает, что приземление было весьма неудобным. Ведь я жива, а пока я жива, она может считать, что я в порядке.
Улыбается. Ее улыбка словно прохладный зимний воздух Сибири, среди которого крупные хлопья кружат в безветрие. Такие сибирские дни бывают редко — Они не бывают холодными, они даруют людям лишь прохладу.
И крупные хлопья на усталых ресницах.
Думаете, мы забыли о существе? Нет. Оно ревело, отращивая себе новую конечность, а та, что была отрублена — Уже растворилась в темноте.
К нам двоим подбегает Крис Уэйк. Амелия настораживается, не понимая его самоотверженного визита, в то же время направляя свет на ревущее нечто, которое металось из стороны в сторону от света.
— Познакомимся позже. Бери фонарь и свети на него.
Как всегда. Черства. Иного ждать в этом ночном аде было бессмысленно, время, отведенное на собранность истекало быстротечно.
Я командую закрыть им уши, чему они повинуются.
И я...
Кричу.
Крик мары, знаете ли, не такой, как крик обычного человека. Он оглушителен. Тот, кто слышит его, немедля глохнет, дезориентируется, а то, на сколько именно он будет лишен ориентации в пространстве и слухе измеряется расстоянием. Поэтому я подобралась изначально максимально близко.
Я кричала что есть мочи, существо остановилось. Мой крик был окончен, Амелия и Крис более не держали рук на ушах.
А оно смеялось.
— НЕУЖЕЛИ Я СДАВЛИВАЛ НЕ ТОЛЬКО ТВОЮ ШЕЮ, НО И ТВОЮ ПУСТУЮ ГОЛОВУ, РЫЖАЯ ИСТЕРИЧКА?
Смеялось, говоря со мной. Оскорбляя меня. Был ли смысл говорить с ним?
Взмах его левой лапы, и нас троих отшвырнуло к близлежащей стене.
Уж поверьте, я не знаю, сколько метров было до стены, но лететь до нее очень долго.
К счастью маленького Криса Уэйка, он шлепнулся не о стену, а о наши тела. Мы то переживем, а вот человек вряд ли бы жив был от такой теплой встречи головы со стеной, я уже не говорю о позвоночнике и органах.
Мы с трудом поднимаемся, и я замечаю, что Амелия нарочно сгруппировалась так, чтобы минимизировать ударную волну для человека.
Хорошая работа. Не похоже на тебя.
Что до существа, то оно мчалось на нас, желая поскорее прикончить. У меня был пистолет, и все, что я могла сейчас толкового придумать, так это стрелять по нему, пока патроны не кончатся.
И они кончились. Попаданий — Ноль.
Нет, это не я была криворукой — Они проходили сквозь это бегущее нечто. Как тогда Амелия смогла лишить его руки?
В наших глазах — Ужас неизбежного. Чудовище замахивается, чтобы покончить с нами тремя разом, и я искренне верила, что у существа получится, а мы не будем трястись в мучительной предсмертной агонии.
Восход солнца порождал блики на гладких поверхностях, проникал в здание, тепло лаская тела усопших, которые были превращены в кровавое месиво. Лужи крови блестели от солнечных лучей.
Нечто, которое собиралось превратить и наши тела во что-то смутно напоминающее фарш, развернулось и убежало — Почему-то сейчас оно обладало физической формой, более того, готова принести клятву, что видела, как оно обжигалось. Солнечный свет приносит ему такие неудобства?
Все дело в случайности.
Я слышала бешенные ритмы наших трех сердец, пляшущих в унисон и готовых записать бит для нового dnb-хита.
Но я слышала их, а значит, случайности не были случайны.