Колечко спокойно качалось по кругу, но стало клониться к юго-западу, потихоньку сужая район поиска. Секунда, вторая, третья… Время тянулось так долго, но торопиться было опасно. Когда желтый металл коснулся бумаги, калька блеснула и погасла, оставляя только чернила самой столицы. Редвел посмотрел на горящую желтым точку — улица Миллероуз семнадцать… Вот дьявол!
В этот момент раздался взрыв…
— Себастьян, имей совесть, так врываться в мой кабинет нельзя, еще косяк не до конца починили! — лис, приземлившись на полу, между столом и камином, не нашелся, сразу что ответить. Слишком неожиданно все произошло. Рид стукнулся головой о каменную кладку камина, и новая секретарша вызвала помощь, чтобы унести его в медкрыло.
— Так, что здесь происходит, во время допроса?! — Шарэль встал с кресла, чтобы казаться более грозным, это не предвещало ничего хорошего. Допрос? В кабинете лишь Аманда, трет палец, ругается на рьярде, в слезах вся… — Себастьян. Что. Здесь. Происходит?! — Начальник явно не шутит. Карта, хоть и тлеющая в уголке, где расположена легенда, но вполне целая.
— Артефакт сработал. — Лис ухмыльнулся, оглянулся на девушку и подмигнул. — Парный.
— И что?!
— А в библиотеке взрыв. Примите меры.
Глава 28
— Что, вообще, происходит? — Себастьян схватил через решетку проходящего магистра-смотрителя. Тот отскочил в ужасе, затем, оглянувшись по сторонам, сказал:
— Вас все боятся, господин Редвел.
— Да, в чем дело-то, Латс? — лис был вне себя от того, что ему не дали задержать преступников на горячем и заперли здесь, ничего не объяснив.
— Где вы, там вечно что-нибудь случается. Кроме того, от мэра были люди, сказали, можно разморозить работу отдела, в обмен на вашу казнь. Вас считают преступником.
— Да они там совсем свихнулись на своей политике?! Можно было хоть выслушать… Знаешь что, передай-ка Шарэлю вот эту записку. — Магистр неуверенно кивнул. — Спасибо, Латс.
Аманда спала на соседней жесткой койке. Красные волосы разметались по подушке, румяные щеки, чуть припухшие веки; обнимая одной рукой другую, она сжалась в уютный комочек и навевала мысли о доме. Не о том, что стоял пустым уже неделю, а о настоящем доме с утренним кофе, разлитым на брюках, порванной газетой и довольными сорванцами, похожими на мать…
Все-таки, странная штука, парные артефакты. Не для них он делал эти кольца, долго налаживал, еще дольше уговаривал носить… Осечка. А тут, все настроилось само. С ума сойти, если бы не сработал, теоретически заложенный и даже ни разу не испытанный, экстра-телепорт, то он с парнишкой Ридом валялись бы кусочками рядом с обломками кафедры. Такое чувство, что врага интересуют не разрушение города и очередная эпидемия, а он инспектор-неудачник, лично. Да только за такую гордыню платят дороже, поэтому оставим эту версию до удобного случая. Надо выспаться.
Сон свалился, как колба из щипцов, когда лис услышал осторожно прокручиваемую отмычку в скважине замка. Именно отмычку, потому, что ее хозяин иногда тихо постукивал, а иногда еще тише ругался на стравийском.
— Хас, ты, дружище! — Себастьян полуобнял ученика, и уже хотел будить Аманду, когда увидел у стены три огонька: два были на уровне глаз, а третий явно на пальце.
— Пошли, если иначе никак. — Девушка вскочила и прошмыгнула вперед него в открытую дверь. — Нам надо срочно вытащить Рени.
— Он прямо по коридору. Там амортная камера и гипермальные барьеры, надеюсь, Рени сможет хотя бы помочь нам с отходом.
— А что Шарэль? — лис не мог поверить в резкую перемену начальства к себе.
— Ругается. Его вытесняют снова. По факту, там сейчас Оверт главничает, поднял все документы, в нос тычет царапиной на гровиафане — жуткие дела. Если вас завтра не сдадут, то сдадут сначала Шарэля, а потом вас.
— Рени плохо. Надо бежать! — Аманда дернула напарника за рукав, и разговор притих сам собой.
В конце коридора была огромная железная дверь, отмычка ее не взяла, поэтому пришлось использовать вакуумный бесшумный взрыв.
— Я все больше понимаю, почему тебя в адепты не взяли. — Буркнул лис, заходя в коридорчик. Здесь было несколько стульев и защищенные неоптином, прозрачные с одной стороны стекла. Люди в серой форме, завязанной сзади шнурками, и в масках на все лицо суетились рядом с наклоненной кушеткой. В сторонке тихо колебалась красная линия от одного кристалла до другого — эксперимент записывали.